Звёздный Изогнутый Экватор Aleksey Nik

Солнце жгло затылок, а металл пусковой площадки нагрелся так, что, казалось, плавился под кожаными подошвами ботинок. Иван Петрович Орлов приложил ладонь козырьком ко лбу и посмотрел вверх, на гигантскую конструкцию, возвышающуюся перед ним. "Русь-2" – вторая межзвёздная экспедиция человечества – была готова отправиться туда, где ещё не ступала нога советского человека.

– Что скажешь, Петрович? Красавица, правда? – рядом с ним остановился коренастый мужчина в синем комбинезоне с нашивкой "Главный инженер".

– Впечатляет, Михалыч. Особенно если представить, что эта громадина действительно полетит, – Орлов усмехнулся, но глаза его оставались серьёзными.

– Не просто полетит, а доставит вас за пределы Солнечной системы и вернёт обратно! – инженер похлопал Орлова по плечу. – Мы ведь в этот раз не повторим ошибки "Руси-1"…

Орлов помрачнел. "Русь-1" – первая советская межзвёздная экспедиция, отправленная пять лет назад. Связь оборвалась через восемь месяцев после вылета. Никто не знал, что произошло с кораблём и экипажем. Теперь "Русь-2" должна была не только продолжить исследовательскую миссию, но и, возможно, разгадать тайну исчезновения своей предшественницы.

– Хотелось бы верить, – тихо ответил Орлов.

В конференц-зале космодрома царил полумрак. Проектор высвечивал на экране трёхмерную карту звёздного сектора, куда направлялась экспедиция.

Мария Сергеевна Успенская, биолог экспедиции, внимательно рассматривала схему. Её тонкие пальцы машинально постукивали по блокноту, а яркие зелёные глаза казались ещё ярче в отсвете проектора.

– Как вы оцениваете вероятность обнаружения следов "Руси-1"? – спросил один из журналистов, нацеливая микрофон на стол президиума.

Прежде чем кто-то успел ответить, Орлов поднялся со своего места.

– Возможно, вы не вполне понимаете, – его голос был спокоен и сдержан, как всегда в официальной обстановке. – Наша основная задача – достичь системы КЭДО-117 и провести исследование планеты с потенциально пригодными для человека условиями. Поиски "Руси-1" – вторичны.

– Но, товарищ Орлов, – журналист не унимался, – многие считают, что истинная цель вашей экспедиции именно в поисках пропавшего корабля. Ведь потрачены колоссальные ресурсы…

– Наука не терпит такого подхода, – прервал его Орлов. – Мы учёные, а не поисковый отряд.

Мария заметила, как сидящий рядом с ней сержант Борис Кондратьев поморщился. Бывший военный, приставленный к экспедиции как специалист по безопасности, он явно не разделял подхода Орлова.

– Простите меня, Иван Петрович, – раздался голос Кондратьева, – но народные ресурсы действительно потрачены немалые. И если "Русь-1" где-то там, – он кивнул на карту звёздного сектора, – наш долг – найти её и выяснить, что произошло.

В зале повисла напряжённая тишина. Орлов медленно повернулся к Кондратьеву.

– Наша задача – расширение границ человеческого знания. Если вы считаете это пустой тратой ресурсов, возможно, вам стоит остаться на Земле.

После пресс-конференции Мария нашла Орлова в секторе подготовки экипажа. Он сидел перед терминалом, просматривая какие-то данные.

– Иван, нам нужно поговорить, – Мария подтянула стул и села рядом.

– О чём? – он даже не повернул головы.

– О том, что произошло на пресс-конференции. Кондратьев – часть команды, и такая конфронтация перед самым стартом…

– Кондратьев – не учёный, Маша. Он приставлен к нам сверху, и его приоритеты ясны, – Орлов наконец посмотрел на неё. – Что тебя на самом деле беспокоит?

Мария вздохнула.

– Меня беспокоит, что мы можем повторить судьбу "Руси-1". И если честно, я не понимаю, почему ты так категорически против их поисков.

Орлов откинулся на спинку стула и долго смотрел в потолок, прежде чем ответить.

– Потому что я знаю, почему они исчезли, – тихо сказал он.

– Что? – Мария подалась вперёд. – Если ты что-то знаешь, ты должен был…

– Я знаю теорию, – перебил её Орлов. – "Русь-1" использовала прототип гравитационного инжектора для работы в подпространстве. Мы, пять сотрудников института, предупреждали о нестабильности этой технологии. Но нас не послушали. Спешили, понимаешь? Первая межзвёздная экспедиция – слишком большой политический куш, чтобы откладывать из-за "теоретических опасений".

– Поэтому ты не хочешь их искать? Чтобы не доказывать свою правоту? – Мария нахмурилась.

– Я не хочу их искать, потому что это бессмысленно, – Орлов устало потёр виски. – Если я прав, то "Русь-1" просто разлетелась на атомы при первой же активации инжектора в подпространстве. Никто не выжил, и искать нечего.

Мария молчала, переваривая услышанное.

– А на "Руси-2"… инжектор безопасен? – наконец спросила она.

– Да. Мы всё переработали, провели тысячи симуляций, – Орлов слабо улыбнулся. – Мне пришлось буквально шантажировать руководство института, чтобы нам дали время на доработку.

– Как шантажировать? – Мария удивлённо подняла брови.

– Сказал, что либо я лечу с безопасным инжектором, либо не летит никто. А поскольку я единственный, кто полностью понимает теорию подпространственного перехода…

– Они уступили, – закончила за него Мария.

– Да, но иногда мне кажется, что Кондратьев приставлен ко мне лично, – Орлов хмыкнул. – Как политический контролёр.

Мария положила руку на его плечо.

– В любом случае, тебе нужно как-то найти общий язык с ним. Нам предстоит провести вместе два года – это слишком долго для вражды.

Ночью, накануне старта, Орлов не мог уснуть. Он вышел из казармы и направился к стартовой площадке. "Русь-2" возвышалась на фоне звёздного неба, освещённая прожекторами.

– Не спится перед полётом? – голос Кондратьева застал его врасплох.

– Проверяю нашу ласточку, – ответил Орлов, не оборачиваясь.

– Решили проконтролировать инжектор лично? – в голосе сержанта слышалась насмешка.

Орлов медленно повернулся к нему.

– Вы удивительно хорошо осведомлены для человека, чья задача – обеспечение безопасности.

– Моя задача – обеспечение успеха миссии, товарищ Орлов, – Кондратьев подошёл ближе. – И это включает в себя понимание ваших… опасений.

– То есть вы всё-таки политический надсмотрщик, – Орлов усмехнулся. – Что ж, хоть не будем притворяться.

– Не надсмотрщик, а гарант, – поправил его Кондратьев. – Гарант того, что научные амбиции не затмят государственные интересы.

– И в чём же разница между государственными интересами и научным прогрессом? – Орлов скрестил руки на груди.

– В приоритетах, – ответил Кондратьев. – Если мы обнаружим следы "Руси-1", мы обязаны их исследовать. Это долг перед погибшими товарищами и их семьями.

– Даже если это поставит под угрозу нашу миссию?

– Нашу миссию может поставить под угрозу только одно – ваше упрямство, товарищ Орлов, – Кондратьев подошёл вплотную. – Я не враг науки. Но я также не позволю личным амбициям отдельного учёного взять верх над коллективной целью.

Они долго смотрели друг на друга, два человека с абсолютно противоположными взглядами на жизнь, которым предстояло вместе отправиться в неизведанное.

– Завтра в это время мы уже будем в космосе, – наконец сказал Орлов. – И там нам придётся работать вместе. Я предлагаю пакт о ненападении, сержант.

– Ненападении? – Кондратьев хмыкнул. – Звучит так, будто мы враждующие державы.

– Разве нет? – Орлов поднял бровь.

К его удивлению, Кондратьев рассмеялся.

– Может быть, вы правы, Иван Петрович. Что ж, я согласен на ваш пакт. До первого нарушения границ.

Он протянул руку, и после секундного замешательства Орлов пожал её.

Утро старта выдалось ясным и безветренным. Команда "Руси-2" в полном составе – двенадцать человек – выстроилась перед трапом. Фотографы и операторы снимали исторический момент.

– Товарищ Орлов, что вы ощущаете перед стартом? – спросил один из журналистов.

– Отвественность, – ответил Орлов. – Отвественность перед человечеством, которое сделало шаг к звёздам, и теперь нам предстоит продолжить этот путь.

– Мария Сергеевна, а вы? Не страшно лететь в неизвестность?

Успенская улыбнулась.

– Конечно, страшно. Но любопытство сильнее страха. Именно это и движет наукой, не так ли?

После церемонии прощания команда поднялась на борт. Орлов занял своё место в командном модуле. Рядом с ним расположился Кондратьев, отвечавший за связь и безопасность корабля.

– Системы в норме, – доложил штурман.

– Топливные элементы готовы, – подтвердил инженер.

– "Голос Ионы" активирован и функционирует нормально, – сообщила Успенская, ответственная за работу корабельного искусственного интеллекта.

– Приветствую вас, товарищи, – прозвучал спокойный голос "Ионы-1". – Все системы корабля работают в оптимальном режиме. Готовность к старту – сто процентов.

– Всем пристегнуться, – скомандовал Орлов. – Начинаем обратный отсчёт. Десять, девять…

Когда счёт дошёл до нуля, двигатели "Руси-2" вспыхнули ослепительно-ярким пламенем, и корабль оторвался от земли, устремляясь к звёздам.

Орлов почувствовал, как перегрузка вдавливает его в кресло. Сквозь иллюминатор он видел, как земля удаляется, становясь всё меньше и меньше. Вскоре она превратилась в голубой шар, затем в яркую точку, а потом исчезла в черноте космоса.

– Выход на расчётную орбиту успешен, – доложил штурман. – Все системы функционируют нормально.

– Через двадцать минут будем готовы к активации инжектора, – добавил Орлов.