– Я бы не стал садиться на него после пережитого шока, – сказал ох, неуверенно протягивая ей седло.

Забравшись на животное, Мирра развернула его так, чтобы он не чуял запах убитых животных.

– Ещё один полёт, малыш. Только ты и я, и маленький лёгкий ох, – шепнула ему на ухо Мирра, и он ударил копытом в ответ.

Сделав пару прыжков для разгона, они взлетели через дыру на крыше. Вскоре перед Миррой и Жаном предстала вся ужасающая картина страдающего города. Как оказалось, печальная участь постигла не только центральный район. Мирра чуть не выронила поводья от изумления. Замок пылал, горели и городские кварталы. Судя по мелькающим факелам, армия тараксов штурмовала дворцовые ворота, а сигнальный шар так и не загорелся. От горя и безысходности Мирра рванула поводья, отчего Жан вскрикнул, а вазо рванул над тихой гладью озера, которое, казалось, единственное оставалось спокойным в эту безумную ночь.

Пролетая над древним озером, в глубине которого тонули огни пожаров, Мирра оглянулась. В этот момент у моста, где сейчас последние силы обороны должны были сдерживать наступление армии тараксов, прозвучал взрыв.

Сердце у Мирры готово было вылететь из груди, однако она не произнесла ничего, сосредоточившись на полёте. Вместо неё сказал Жан:

– Ого, как полыхнуло. Так пылать может только хмар. Но откуда он у них? И вообще, как всё это произошло? И что за гул слышится вдалеке?

Девочка не стала отвечать оху. Она и сама не знала ответов на эти вопросы. То, что происходило сейчас вокруг, так не вязалось с тишиной, царившей на озере. Она хотела думать, будто это её неоконченный страшный сон.

Вскоре они увидели множество огоньков, растянувшихся вдоль берега озера и исчезающих в тёмных провалах пещер.

– Гляди, сколько народу! – указал на вереницу огней Жан.

Хлопнув поводьями, Мирра направила вазо прямо к началу этого шествия. Вскоре они уже были на границе города, где начинались Глубинные пути[65].

На входе в пещеры образовалась ужасная очередь. Жители города толпились и кричали, пытаясь запихнуть внутрь свои пожитки. Кто-то успел собрать с собой целые телеги, набитые вещами, как будто готовился к этому всю жизнь, а кто-то бежал в одном ночном халате, и теперь стоял, дрожа от ночного холода. Все они были до смерти напуганы, и возникшая на входе задержка лишь подливала масла в огонь.

– Что вы там застряли? Посторонитесь! – кричали ави.

– Прошли сами, дайте пройти другим! – им вторили раньи.

– Не толкайтесь, соблюдайте порядок! – надрывался страж порядка, но его голос тонул в возмущениях толпы.

– У меня тут дети, пропустите! – визжала велисса, укрыв своими крыльями выводок плачущих малышей.

– Да разбейте уже эту преграду! – кричал огромный бьялл, подначивая толпу.

К приземлившейся Мирре тут же подбежал Рене, начальник стражи города.

– Слава Основателю, вы живы! Как же это хорошо! – Рене был готов ещё долго радоваться, что он не единственный выживший представитель власти в этом хаосе, но Мирра остановила его. Ни к чему было волновать толпу.

– Рене, почему так медленно идёт эвакуация в пещеры? Кто здесь главный?

– Ээээм… Да вроде я, принцесса! – ответил авиец.

– Она теперь королева! Обращайся к ней соответствующе! – вмешался Жан, отчего глаза Рене полезли на лоб. Он хотел броситься на колени, но Мирра помешала ему сделать это, чтобы не разносить слухи в толпе, которая уже стала косо поглядывать на появившихся из ниоткуда летучих всадников.

– Так что здесь происходит, Рене? – спросила Мирра.

– Возникла небольшая заминка из-за… эээ… пожитков казначейства, но мы уже решаем этот вопрос.

Подслушав его разговор, один из раньи вмешался и завопил: