– Заткнись и бежим отсюда! – поторапливал таракс своего прихвостня, плохо ориентируясь в темноте и снова падая в жидкий навоз.

Мирра вылезла с другой стороны стойл, и, давясь со смеху, побежала туда, где рассталась с Жаном. Там её уже поджидал ох. Смотрители со всех ног спешили к стойлам, а Мирре и Жану ничего не оставалось, как последовать за убегающими тараксами. В случае их поимки им всем бы грозила дисквалификация, а это означало, что о сдаче экзаменов они могли бы забыть надолго. Королева бы такого точно не простила. Однако серьёзность ситуации не помешала Мирре и Жану от души посмеяться над измазанным в дерьме Карлом, стремительно драпающим в свои покои и оставляющим длинный шлейф ужасной вони. «Кому-то придётся объяснять, почему в ночь перед испытаниями он воняет, как стая гой[50]», – думала Мирра, надеясь, что судьи догадаются о преступной уловке нарушителя.

Второй циклус Муталы был встречен с ещё большим ажиотажем, чем первый. Весь город с раннего утра бурлил в предвкушении новых поводов для обсуждений. И Мирра сыграла в этом не последнюю роль. Если дуэли любили, то гонки были по-настоящему всенародным развлечением. Жители королевства особенно ждали этот циклус ещё и потому, что по случаю гонок объявлялся выходной. Можно было никуда не торопиться, а рано поутру занять места поближе к старту или финишу для себя и своей семьи. Тем, кому не повезло занять удачные места, предлагали разместиться где-нибудь на трассе. И хотя самое большее, что они могли успеть увидеть, – стремительно проносящихся вазо, наблюдателей вдоль дороги набивалось предостаточно. Иногда особо счастливым удавалось стать свидетелем происшествия, и тогда уже все завидовали «невезучим». С рассвета ко входам на смотровые площадки выстроилась длинная очередь. На гоночных ставках можно было поднять много О, и самые азартные уже кусали руки после вчерашнего проигрыша их фаворита – Мирры Кавен. Девочка была для всех тёмной лошадкой, однако это лишь усиливало интерес к её персоне на гонках.

Принцесса стояла недалеко от черты старта предельно сконцентрированная. К ней подходили незнакомцы, заплатившие много денег, чтобы оказаться в самом центре событий: одни – чтобы пожелать удачи, другие – чтобы утолить своё любопытство по поводу вчерашнего выступления, а третьи – чтобы определиться со ставкой на гонку. Все хотели узнать, не выкинет ли чего юная особа. Но сама Мирра была мыслями далеко от этого. Ночью она долго не могла уснуть, мучаясь от осознания, что кому-то сегодня достанется обрезанное животное. Но и говорить она об этом не могла, ведь тогда её бы тоже сняли с соревнований для дальнейшего разбирательства. А подводить мать она больше не хотела.

– Глядите, кто тут стоит! Какие клички ты уже услышала про себя? «Чемпион по прыжкам в воду» или «Ваше мокрое величество»? – напал на Мирру появившийся из-под трибунного помещения Карл со своей свитой. – Надеюсь, этого фуфлуса, или как там его, теперь произведут в твою личную охрану. Только вот защищать его придётся тебе, – довольный своей шуткой, Карл хотел пойти к своей палатке.

– Карл, что-то от тебя сегодня как-то странно пахнет. Нервничаешь? – скривила лицо Мирра в ответ на издёвки таракса. От её замечания он сразу стушевался и стал принюхиваться к своему синему гоночному камзолу.

– Надеюсь, твой летун окажется таким же быстрым, как и скорость придумывания шуточек. Признайся, всю ночь сочинял? А то выглядишь потрёпанным, – сумев выбить таракса из колеи, продолжала Мирра. В этот момент к ней подбежал Жан-ристоф и прошептал.