В Юйлин при всей её мягкости, неамбициозности и вроде бы даже некоторой глупости, есть стержень и умение держать лицо вопреки внутреннему состоянию, и благодаря ей я могу стоять с прямой спиной и лёгкой улыбкой на лице. И я не просто столб изображаю, я считаю сундуки, слежу, открыты или закрыты замки. Я не думаю, что дядя пытался открыть крышки, не сейчас, но убедиться стоит. По виду всё в порядке.

Слуги вчетвером выносят последний, самый большой сундук. Счёт у меня сходится. Надо бы ещё сверить содержимое с описью, но я не потяну — скорее бы добраться до нового дома и нырнуть в медитацию. Если не соберу себя по кусочкам, то хоть от головной боли абстрагируюсь.

За слугами выходит госпожа Ланши:

— Твои вещи вынесены из поместья, Юйлин.

М?

Тётушка намекает, что дальше я должна разбираться сама?

Свистнуть крестьян не проблема. Я кидаю взгляд в сторону зрителей. Госпожа косится на них же и осуждающе поджимает губы.

— Спасибо, тётушка.

— Ты очень сильно обидела своего дядю, Юйлин.

— Я приму ваши слова близко к сердцу и завтра приду навестить дядю, — в сундуках не только мои вещи, но и несколько подарков, которые, казалось бы, можно не отдавать, однако пытаться решать за отца неправильно. Раз он их приготовил, то они будут вручены.

— Помогите госпоже заклинательнице отнести багаж, — распоряжается тётя.

Любопытно… С одной стороны, она заклинательница, способная стереть деревню с лица земли, крестьяне будут гнуть перед ней спину и отвешивать поклоны до земли, я своими глазами видела, как староста чуть ли не каждое слово сопровождал поклоном. С другой стороны, она почему-то старается выглядеть добродетельной женой. Вот какая разница, о чём шепчутся крестьяне? Дальше деревни сплетни не уйдут.

Может, ради дочерей? По идее кузины уже в брачном возрасте. Как и я…

У меня никакие помолвки на горизонте не маячат?!

Вроде бы интерес ко мне проявлял даже один из принцев, но отец не дал согласия, потому что отдаст меня только единственной женой. Что-что? Новая порция воспоминаний вызывает приступ тошноты, но я упрямо тяну картинку за картинкой, потому что часть меня шокирована и категорически не согласна с многожёнством, которое здесь в порядке вещей. Как это, быть второй или третьей? А то и того хуже, наложницей?!

Я вдруг совершенно чётко вспоминаю, почему отец решил обучать меня искусству управления ци — чтобы я могла рассчитывать на особое положение в семье мужа, а в худшем случае могла за себя постоять в разборках с другими женщинами.

Какой кошмар…

Уж лучше в секту — найду учителя, буду гонять по телу ци с утра до ночи, и, возможно, преуспею настолько, что стану бессмертной.

— Юная госпожа, куда прикажете нести багаж? — возвращает меня в реальность вопрос кого-то из слуг, кажется, Кана.

— В дом, принадлежавший вдове Лю Ции, — оба раза я ехала в экипаже и не сообразила следить за дорогой в окно.

— Да, юная госпожа!

Отлично, мне не придётся бродить по деревне в поисках чайной, от которой надо куда-то свернуть…

Когда госпожа Ланши ушла? Я упустила момент.

И ещё кое-что я упустила. Слуги, которых госпожа выделила, не смогут взять все сундуки разом, сундуков больше и каждый довольно тяжёлый, нести можно только по отдельности.

Впрочем, для меня решение очевидно — челночный метод. Пусть проходят небольшую дистанцию, ставят на землю и возвращаются за оставшимися. Может быть, будет не слишком удобно, зато багаж под присмотром. Но прежде, чем я озвучиваю распоряжение, из тени стены выступает сын старосты. Оказывается, получив более, чем щедрую оплату за то, что довёл экипаж до ворот, он не ушёл далеко и остался ждать. Умный парень, мне нравится.