Алексей поднял на меня тяжелый взгляд. Может, ему тоже не хочется сражаться? Значит, его заставили старшие – его новые друзья. Хотя… Мне трудно поверить в то, что он не приложил к этому участия. Все-таки мы с ним давно дружим, и я, как-никак, знаю его натуру. Он всегда хочет быть первым. Только вот к чему это приводит? Ну, например, к тому… что я вижу сейчас перед собой.

Один из мальчиков, который пришел вместе с Алексеем, сказал:

– Ну, че. Отвечай, что произошло.

Я не сразу понял, что он обращается ко мне. Поэтому проговорил:

– А ничего не произошло. Вообще не понимаю, как я здесь оказался.

– Ну, как… Алексей сказал, что все. Ты его предал. А это – плохо. Понимаешь?

– Конечно, предательство – это плохо, но…

Тут меня перебил Андрей:

– Ага! А ты сначала докажи.

– А ты че, его нянька за него отвечать?

Все начали медленно сходиться в небольшой кружок, по разные стороны которого стояли я и Алексей. Чувствую себя словно на ринге.

– А хочу и отвечаю! Ты что на него полез? Не хочет он с тобой говорить, и все дела.

– Слово нужно держать. Или он что, немой?

– Погодите, – говорю я. – Не нужно лишних слов. Мы должны сами разобраться. – И все обернулись на меня.

– Вот это настрой! Так и надо! – Сказал Андрей. Я, конечно, другое имел в виду…

Я совсем не хочу драться. Это же неправильно! Можно ведь решить все словами, а не кулаками. Меня могут назвать трусом… Но вместо того, чтобы марать руки, не проще ли договориться? Вот что у меня из головы не выходит. Как они не могут уяснить такие простые вещи?

– Хорошо, давай начнем. – Неестественно спокойно донесся голос Алексея.

– Ставим ставки. Лично я – за Антона. – Сказал Андрей. Видимо, он не забыл о своем обещании.

– Нет, стой… Алексей, мы можем поговорить?

– Э? – Подал голос один из компаньонов Алексея. – Зачем? Деритесь уже!

Алексей смотрит вниз, потом – на меня, и улыбается:

– Нет, все уже решено.

Не успевая сказать «понятно», я чувствую, как по моей левой щеке прилетает удар.

Я уклоняюсь, но слишком поздно.

На спине у меня все еще висит рюкзак. Первым это замечает Андрей и кричит во все горло (очень громко):

– Э-э-э! Стопэ! Остановитесь. Надо снять вещи-то!

– Ой, действительно. Леха, ты куда торопишься?

– Не подумал про вещи…

Андрей быстро и энергично помогает мне снять рюкзак. На другой стороне «ринга» Алексею тоже помогают.

Вот мы и освободились от лишних вещей. Значит, прямо сейчас будет драка? Но как и куда бить? Я даже не знаю, как драться. Отец меня не научил… А должен был? Нет, конечно… но все-таки. Можно предположить, куда бить будет больнее, но я не садист, чтобы причинять боль, однако, места, где боль будет больше, замедлят соперника, отчего будет легче его победить. Я знаю только одно такое место – между ног. Но бить туда – нечестно. Это такое негласное правило.

Алексей сразу же набрасывается на меня, быстро махая руками, так что мне приходится только уворачиваться от его ударов. Удивительно для меня самого, что я так легко нагибаюсь и блокирую удары. Наверное, помогла разминка на физкультуре – вот ведь хороший школьный предмет! Никогда не перестану им восхищаться. Пока я думаю о том, куда бить, Алексей не дает мне прохода. Он целится, и я это вижу, мне в голову. Для того, наверное, чтобы меня нокаутировать. Но… неужели он пойдет на такое? Не будет же ни крови, ни тяжких телесных? Правда?

Почему-то мне на ум пришло такое: однажды я спросил у отца: «а какого цвета кожа?». А он ответил: «ну, телесного». «Телесный» цвет для меня – один из самых загадочных и непонятных. Есть такая категория цветов, с которыми не все так однозначно… Их, что называется, можно понять, только увидев собственными глазками. Но мне это недоступно. Поэтому создаются такие непонятные слова, обозначающие цвета. И, как я заметил, их с годами становится только больше. Они накапливаются. Вот бы их увидеть!