Где летают мои мысли? Мне только что чуть не зарядили в глаз, а я размышляю о том, чего вообще-то никогда не смогу увидеть.

Я увидел промежуток между рукой Алексея и его телом. Он только что нанес удар, высвободив место для ответа. И я ударил. Он отшатнулся. Я тоже готов был отшатнуться, потому что не знал, что, оказывается, у меня столько силы.

Андрей закричал:

– Давай, так его!

– Уфх. – И Алексей плюнул на землю.

Теперь он начал бить с большей силой, чем бил до этого. Но я понимаю, что силы у него на исходе. Вот он как тяжело дышит. Конечно, это надо прекратить. Если он не захочет больше дружить со мной, то… что ж, я это приму. Только вот очень жалко, что прошлое предано. Это ты предал меня, а не я тебя! Алексей! Ты понимаешь это?

И почему нам надо драться?

Почему все так идет?

Друзья расходятся… но неужели для этого нужно устраивать пожар? Будто надо выбить из себя остатки дружбы кулаками. Дружба… что-то далекое и такое близкое.

У меня получается нанести еще один удар противнику. Он получается не таким сильным, как предыдущий.

Алексей продолжает бить, но темп его ударов стал слишком медленным. Хотя они по-прежнему сильны. Мне кажется, что если я ударю сильнее, то выиграю.

Теперь не только Андрей подбадривает меня, но и остальные пацаны, с которыми я пришел:

– Уху! Давай, нападай. Вперед!

– Фу-ух. – Выдыхаю я. Алексей уже перестал нападать. Наверное, он готов держать оборону.

Теперь должен бить я. Но я не знаю, как нападать. Возможно, я выгляжу, как человек, готовый всегда сказать: «давайте жить дружно». Мышь – «серая». А мультики – все равно «черно-белые».

Я наношу удар. Он прилетает по животу, потому что Алексей вовремя уклонился.

Потом еще один удар – в область сердца. На секунду мне даже показалось, что, попав ему в солнечное сплетение, я произвел легендарный удар «поцелуй дракона». Но – нет, хорошо, что обошлось.

Но Алексей тоже не сдается.

И так мы наносим удары друг другу. Но вреда от них никакого, потому что мы деремся, одетые в куртки.

Вдруг, Андрей кричит:

– Шухер!

– Пацаны, бежим.

– А… куда? Тут же один выход.

– Черт!

Сначала мы продолжаем драться, как ни в чем не бывало, просто пропустив мимо ушей ненужную информацию. Сейчас она – ни к чему. Мы слишком заняты нашим боем. Никто не вправе мешать. Но вот один из пацанов одергивает меня. Он говорит: «шухер», повторяя слова Андрея.

Это приводит меня в себя. Но слишком поздно что-либо делать, куда-либо бежать. Я уже вижу тех, кто подошел. И другие пацаны тоже видят.

На место нашего боя приходят какие-то люди. Просто два взрослых незнако… Стоп! Это же директор и завуч! Зрение! Подводит в самый ненужный момент. Или это я их не сразу признал… Честно, у меня от драки, от всего этого запала, в глазах помутнело.

Такого исхода никто не хотел…

Директор обращается громко, очень громко, к нам:

– Ну и что вы тут устроили?! А? Дерутся! Какие молодцы! – Она не скрывает своей саркастической улыбки. «Наверное, уже подготовила документы об отчислении» – подумал я, зная всю жесткость директора, хоть на себе ее никогда и не испытывал.

Завуч поддерживает:

– Ай-ай-ай. Мальчики, ну что вы как звери дикие? Неужели нельзя разобраться как-то по другому?

– Да что им… Не надо жалеть. – Говорит директор, а потом, обращаясь к нам: – Что молчите? Говорите, что произошло!

Первым заговорил пацан, с которым пришел Алексей:

– Это вот он! Антон во всем виноват!

Ну конечно! Я во всем виноват! Вот есть ведь всегда такие люди… Что я ему сделал? Зачем лгать? Нас ведь обоих отчитают… так что нет смысла перекладывать вину на других.

– А ты, значит, – нет? – Спрашивает директор.