– Нет! Мы просто тут мимо проходили и…

Другой компаньон Алексея шепчет: «Антон позвал нас погулять, а тут они… ».

– Антон позвал нас гулять, ну, мы и пошли… А тут он со своими пацанами.

– Э! На нас не гони! – Громогласно прорычал Андрей. Да и кто на его месте не возмутится? Он ведь только зритель. Его обманули, а сейчас еще и пытаются оклеветать.

– А я не…

– Не мычи! Сам сказал, что можно прийти.

– Сам не мычи! Ты че, коровой меня называешь?

– Тихо!!! – Кричит директор. – Заткнулись оба! Кто из вас дрался?

Все замолкли. В воздухе повисла напряженная тишина. Директор снова задала свой вопрос:

– Кто из вас дрался?..

И тут все, кто был на месте, указали на меня и на Алексея. Понятно, что они просто испугались, это понятно, это можно понять… Нужно ведь свою шкуру спасать. Нам вдвоем осталось только опустить головы и следовать словам директора: «вы оба – за мной». И мы повиновались.

Вчетвером мы направились к школе. Остальных, как я понял, молча отпустили.

Каждый шаг дается с трудом. Но такого никто не мог ожидать. Страшнее всего не выговор, а то, что все может быть рассказано родителям. И что мне говорить в таком случае…

Стоя у входа, я обернулся и увидел, как все пацаны, которые были с нами, показывают средний палец.

Я улыбнулся, но улыбка вышла какой-то вымученной.

Мы вошли в школу.

В кабинете директора сладко пахнет. Она, видимо, использует какие-то благовония или ароматизаторы, пахнущие чем-то вроде смеси мандарина с сахаром, причем концентрация сахара во много раз выше концентрации мандарина.

Завуч сидит на стуле рядом со столом директора. На ней надет деловой костюм. Интересно, какого он цвета? Смешно признавать, но мне прямо сейчас очень сильно хочется сыграть в мою старую игру «угадай цвет». Даже смешно. Но – смеяться нельзя, потому что это будет неуважением к старшим, это, во-первых, а, во-вторых, будет глупо смеяться, когда тебя ругают.

– Ладно… Рассказывайте, как все произошло. – Начала директор. – Что случилось между вами? Раньше ведь вы, кажется, дружили, да? И вот деретесь. Так не пойдет. Ой, как не пойдет.

– Да, раньше я вас видела вместе часто. – Говорит завуч.

– Ну… это в прошлом. – Неожиданно произносит Алексей. То есть мы должны отвечать, но… он слишком четко и быстро это проговорил. И еще: он сказал то, что я хотел от него услышать. Значит, он окончательно решил, что хочет разорвать дружбу со мной.

Я обещал, что приму его выбор.

Значит, минус друг. Мой единственный друг.

Директор продолжает:

– Понятно. Значит, вы не дружите. Но зачем драться?

Действительно: зачем? Пусть говорит Алексей, ведь это он затеял драку. Я пока помолчу.

– Да Антон, он…

– Что? Обидел или нет, или это ты его обидел?

– Он меня предал. – Говорит Алексей. Почему-то я думал, что он так и скажет.

– Вот как… И что, из-за этого сразу в кулаки?

– Да…

Завуч протерла очки, выпрямилась на стуле (до этого она сидела чуть сгорбившись). Директор посмотрела вниз, потом – мне в глаза, вздохнула и сказала:

– Ну что с вами поделаешь?

Я как-то расслабился и засунул руки в карманы. В голове пронеслась мысль об отчислении, но теперь этого можно не бояться. Такое спокойствие вызвано не желанием навредить, а, скорее всего, разочарованием. «Оба виноваты» – вот о чем думает директор прямо сейчас. Наш поступок нельзя забыть просто так, но и наказывать сильно не стоит. Мы, наверное, выглядим, как пара детей (снова в том возрасте!), которых не научили манерам. Это хорошо… но ведь я ничего плохого не сделал.

Аромат мандаринов начинает надоедать. Сейчас ведь не Новый Год!

Алексей, стоявший до этого, что называется, «руки по швам», оперся своей левой рукой на край стола директора. А она продолжила свою речь: