Агнес легко мотнула головой в сторону стоявшего у одного из костров ребенка. Совсем маленькая девочка в крупной для нее куртешке тихо плакала, вытирая глаза рукавами.

– Одно из тех чудовищ сделало ее сироткой, – объяснила Агнес. – Если Селена удочерит ее, то сможет обучить всему, что нужно знать жрице. Но сначала им обеим нужно хоть немного оправиться.

Все обряды были соблюдены. Костры затухали на рассвете, оставляя после себя лишь пепел и кости. По местным обычаям огонь должен потухнуть сам, тем самым знаменуя полный переход души к предкам.

Когда Агнес и Дора ушли, Диана осталась. Она выдохнула, собираясь с мыслями. Потускневшее пламя наконец дало ей возможность попрощаться с усопшей. Приблизившись, она сжала пальцы опущенных рук и понурилась. Чуть отвернулась, не в силах смотреть на останки. И как бы Диана ни силилась, кроме робкого «прости» она сказать так ничего и не смогла.

***

Утренние поминки были начаты после развеивания праха умерших по ветру, и проходили они вяло. Сказывалась усталость поселенцев после бессонной ночи.

В большом помещении собралось много людей с пушистыми хвостами. Погибших они знали лично. Сидя за длинными столами под светом тусклых ламп, они молча уплетали жареное мясо и овощи, выращенные людьми под куполом.

Диана уже через пару укусов поняла, что больше не сможет съесть и кусочка от жестковатого мяса. Положив руки на колени, она без особого интереса смотрела на предложенную еду в общих чашах. Здесь была даже какая-то рыба. Большая редкость, которую не на каждом банкете можно увидеть. Но и ее Диане есть не хотелось.

Чуть правее она заметила знакомое лицо. Тот самый парнишка, сынок охотника, который приставал к Ларе. Он выглядел унылым, и точно так же, как и Диана, был не в настроении для пира. Ничего не ел, только тяжко вздыхал. Белая с горечью подумала, что он тоже переживает по поводу смерти Лары. А может, и не только. Мысленно Диана хотела ему посочувствовать, но, как оказалось, его печаль того не стоила. Ведь горевал он не по поводу покинувших этот мир людей.

– Хватит переживать, – тихо заворчал его отец, сидевший рядом со своим сыном, – через год выменяю тебе протез, а пока так походишь.

Приглядевшись, Диана заметила, что левый рукав его куртки ниже локтя выглядит неестественно.

– Чертовы твари, – буркнул он. – Когда стану охотником – буду искать их логова и отрезать лапы их щенкам…

Этот парень переживал из-за своей инвалидности. Заслуживало уважения то, что он сражался с волками и потерял в бою половину руки, но Диана ощущала презрение. Во время поминок он думал о себе, его мало занимала смерть девушки, которую он хотел заполучить.

– Тот волк, – подал голос один из охотников, сидевших напротив парня, – тот, который подорвался, не был одиночкой.

– Ты видел его тело? – спросил отец парнишки.

– Ходил посмотреть. Девочки ошиблись, посчитав его одиночкой. Он был вожаком. Альфа-самец стаи. Вожаки впереди идут, и этот шел, да нарвался. Поэтому и особи бегали сами по себе. Утратили слаженность и потеряли ориентиры. Так к чему я это? Будьте осторожны: неподалеку от поселения могут бродить те, кто откололся тогда от основного костяка…

Тут же люди заметно оживились, обсуждая возможную опасность. Их волновал вопрос о том, повторится ли нападение хищников.

Оживилась и Диана. Ее взгляд забегал, перекидываясь с одного ирбиса на другого. Она выловила среди сидевших в другой стороне людей Власа. Тот следил за ней, сузив глаза. Заметив взгляд альбиноски, он отвернулся.

– Это случилось из-за проклятия, – негромко заявил он.

После этой реплики люди начали поглядывать на Диану, отчего она напряглась.