из услышанных ночью стихов
Мой созвучный ответ был тотчас же готов.
На мотив «Сорока ступила на ветку».
Как согласны все строки на диво,
Как в них каждое слово правдиво!
Больше значат стихи про ночную луну,
Чем узора слова на платке в старину.
Кто бы мог до него
протянуть мою тонкую нить,
О заботе моей
за восточной стеной возвестить!
На мотив «Вьющаяся травка».
Я все про ученость его вспоминаю —
Он ею наполнен до края.
Лицо привлекает своей чистотой,
весь облик его величав,
Душа покоряет своей теплотой,
влечет своей мягкостью нрав.
Нежданно стихи, что прочел он тогда,
в душе утвердились моей.
Он учился так, что, как говорится,
«Однажды его сочинений слова
как звезды Ковша засияют», —
Видно, не зря
«Учась, десять лет у окна своего
совсем он не видел людей».
Пантомима. Сунь Фэй-ху входит с войском, окружает монастырь, уходит с войском.
Солдат(кричит за сценой). Люди в монастыре, слушайте! Если вы в течение трех дней вышлете Ин-ин в жены нашему начальнику, то все будет улажено миром. Но если пройдет три дня и она не будет нам выдана, мы сожжем вашу обитель, а всех монахов и мирян казним. В живых не оставим никого!
Старая госпожа и настоятель вместе входят, стучат в дверь.
Хун-нян(посмотрев, говорит). Сестрица, там у дверей хозяйка и настоятель.
Ин-ин встречает их.
Старая госпожа(говорит). Знаешь ли ты, что случилось, дитя мое? Сегодня пять тысяч разбойников во главе с Сунь Фэй-ху окружили монастырь; говорят, что у тебя черные сросшиеся брови, что лицо твое, как лотос, веет весенней свежестью, что ты похожа на Тай-чжэнь, «крушившую царства и города». Они хотят взять тебя в плен и сделать женой своего главаря. Что же теперь делать, дочка?
Ин-ин(поет).
На мотив «Запись о главном».
Покидает душа мое тело от страха,
Предвещают мне скорую гибель слова,
Не осушат струящихся слез рукава.
Не пойти я туда не могу,
и не в силах туда я пойти —
И вперед и назад мне закрыты пути.
Так куда же теперь нам бежать от беды,
где опору средь близких искать?
Но не могут спастись сирота и вдова,
одинокие дочка и мать.
Может быть, мой усопший отец —
это самый счастливый из нас.
Барабанов военных разносится гром,
он высокое небо потряс.
Словно тучи, войска нас теснят и теснят,
Ливнем сыплется частая поступь солдат.
На тот же мотив.
Разнеслась же молва – как глупы те слова,
Будто брови мои и прямы, и черны,
От лица будто веет дыханьем весны!
Если б я, как Тай-чжэнь,
могла страны крушить и крушить города,
Верно, триста монахов спасла бы тогда!
А пять тысяч злодеев скосила бы вмиг,
не оставила даже корней, —
Ведь они позабыли о семьях своих
и утратили верность стране.
И народ они грабят простой,
нагоняя бесчинствами страх,
И поджечь угрожают обитель они,
что подобна дворцам в небесах.
Я жалею, что нету на них Чжугэ Ляна,
Чтобы стан их спалить, как на склонах Бована.
Старая госпожа(говорит). Мне уже шестьдесят лет, и жить осталось недолго. Но как быть с дочкой, которая так молода и еще не служила мужу?
Ин-ин(говорит). Дочь ваша думает вот что: можно спасти жизнь всей семьи, если отдать меня в жены этому молодчику.
Старая госпожа(плачет, говорит). У нас в семье не бывало мужчин, преступивших закон, и женщин, вторично вышедших замуж. Как же я могу подарить тебя разбойнику? Ведь от этого весь наш род покроется позором!
Настоятель(говорит). Пойдемте вместе в зал для молений, спросим у монахов и мирян, что они думают. А потом мы с вами обсудим, как лучше поступить.