Улучшение скота продолжается многие тысячи лет, с самого начала его одомашнивания, но современные селекция и кодификация гораздо моложе. По странному совпадению родиной современной селекции крупного рогатого скота являются графство Дарем и Северный Йоркшир, откуда до Чиллингема меньше ста миль.

К концу XVIII века реформаторы сельского хозяйства и мыслители Просвещения стали заниматься сельскохозяйственной наукой. В те времена преобладали экстенсивные фермерские системы, в которых скот играл первостепенную роль: он не только давал молоко, но и был тягловой силой и источником мяса. Тогда впервые привлекли к себе внимание коровы шортгорнской породы.

У шортгорнов было, казалось, все необходимое: внушительные габариты, послушание, способность легко и быстро набирать вес, что делало эту породу идеальной для производства высококачественной говядины. Удойность тоже была чрезвычайно высокой. При необходимости этих животных можно было впрягать в плуг и в другие орудия полевого труда. К 1834 году, когда Общество распространения полезных знаний издало руководство по животноводству, репутация шортгорнов уже была такова, что они удостоились высокой оценки: «Преимущества этой породы скота объясняются сочетанием ее превосходных качеств»{25}.

Достоинства шортгорнов, делавшие породу очень подходящей для популярных в то время смешанных систем фермерства, привели к тому, что эти животные стремительно завоевали огромные территории. Скот стали переправлять на юг по Великой северной дороге из Йоркшира к Лондону; по пути его продавали фермерам или выставляли на рынках, так что «всего за несколько дней пути его хозяева оказывались генералами без армии»{26}. В 1830-х годах шортгорны уезжали все дальше, и к 1850-м их уже разводили по всей стране – от Корнуолла на крайнем юго-западе до Оркнейских островов у северо-восточных берегов Шотландии{27}. В 1817 году первых шортгорнов завезли в Америку, и порода быстро закрепилась в США и Канаде{28}.

Сегодняшний читатель, озабоченный угрозой утраты редких и невосполнимых генетических ресурсов, с горечью узнает о быстром оттеснении на обочину одной породой всех остальных. Ныне опасность угрожает глостерской породе, но в 1830-х годах «молочные животноводы Глостершира (в те времена разводившие местную породу) настолько отчетливо видели преимущества шортгорнов, что жадно приобретали скот сходной с ними окраски или носивший то же название»{29}. Шортгорны наступали, местные породы терпели поражение.

Ко времени кодификации изготовления сыра чеддер на юго-западе Англии в 1860-х годах шортгорнов уже считали классической чеддерной породой. Старые рыжие северные девоны и западно-сомерсетский скот с рогами средней длины, с кремовой головой и туловищем и с кроваво-красным брюхом оказались на вторых ролях{30}.

Подъем шортгорнской породы сопровождался появлением нового рода занятий – селекционера племенных шортгорнов. Новая порода была создана и активно пропагандировалась братьями Чарльзом и Робертом Коллингами, которые распознали потенциал местной породы и занялись ее развитием и очищением, прибегая к интенсивному инбридингу, придуманному всего несколькими годами ранее еще одним англичанином, Робертом Бакуэллем.

Сегодня понятие селекции неразрывно связано с улучшением экстерьера и производительности скота, тогда как для Коллингов она сводилась к отысканию хороших животных – родоначальников линий и применению инбридинга для их копирования. Так выстраивались однолинейные семейные древа. Отец самого прославленного быка-производителя начала XIX века – Кометы, который принадлежал Коллингам, был ему и дедом, и прадедом, а единственная бабушка этого быка была также и его прабабушкой. Быстро развивающиеся, кроткие, идеальные и по молоку, и по мясу животные их линии селекционного шортгорнского поголовья обладали всеми свойствами, необходимыми для того, чтобы взять штурмом мир животноводства начала XIX века.