А то нет сил как в сон клонит».
Глубокий вздох – она уж спит,
Кроватку в забытьи качает,
И в детской лампочку гасит.
Сын рос, семью объединяя,
Не разрешая отдохнуть,
К себе всё чаще призывая:
Ни отвернуться, ни зевнуть.
Отец сперва самолюбиво
Младенца изучил пытливо,
И схожесть сразу уловил.
На том решил, что он взрастил
Себе достойную замену,
Достаточно затратив сил.
Елена ж вся была в хлопотах,
Ведя домашние дела,
Лишь только бабушке в субботу,
Оставив Юру иногда,
Она на часик выбиралась,
Отвлечься средь людей стараясь.
Она любила сесть в кафе,
От шума, правда, в стороне.
Журнал листая там неспешно,
Смотрела новость с дефиле.
Прочтёт, и даже увлечётся,
Хотя всё это далеко,
Она не та, но признаётся,
Читать забавно всё равно.
Пускай и не следит за модой,
Но только получив свободу,
Фланель присмотрит и текстиль.
Ведь не теряла Лена стиль:
Костюм по-прежнему опрятно
Её достоинства чертил.
А в то ноябрьское утро,
Все разбежались кто куда,
Всё было сделано как будто:
Свекровь по дому помогла.
Сын у порога облачённый,
До верха в куртку зачехлённый,
За лямки пухлый ранец взял,
Прощаясь бабушку обнял,
Проверил ключик на булавке,
И наконец-то убежал.
За ним покинуть дом Елена
Спешит, на зеркало взглянув.
Украдкой макинтош надела,
Свекрови мимо проскользнув.
Нарядной быть ей вновь приятно,
Она по Бронной, вероятно,
Пройдёт до центра не спеша,
Осенним воздухом дыша.
Там выйдет на бульвар знакомый,
Туда зовёт её душа.
Гуляет Лена, как и прежде,
(Как хороша – не передать),
Не ставя целей, лишь с надеждой
Себя средь улиц потерять.
Часов она не замечает,
Она сегодня отдыхает:
К Шанель зайдет, не без того,
Кашне примерит, ну и что.
Здесь шляпку смотрит с интересом,
Там брошку ищет на пальто.
В витрине дальней тренч приметив,
Туда с надеждою идёт,
У входа яркий Форд отметив,
Легко толкает дверь вперёд.
И всё пред ней открылось ясно,
Дражайший муж тогда напрасно
Её в обратном убеждал,
Неубедительно играл,
На голубом глазу улики
Недостоверно отвергал.
Елена чести не теряя,
Конец признаниям ждала,
Одежду будто отбирая,
В ответ и бровью не вела.
Ни сожалений, ни обиды
В глазах её он не увидел.
Ни обречённости в себе,
Или покорности судьбе
Он не прочёл за то мгновенье,
На белом как луна лице.
Она сказала: «Ты, не майся,
Себя не надо утруждать.
Молчи пожалуйста, останься,
Меня не надо провожать».
Сквозь слёзы Лена улыбнулась,
Его красивых губ коснулась
Дрожащей, нежною рукой.
Он потянулся к ней с мольбой,
Но лишь сказал, – Прощай Елена, —
И зашатался как больной.
С прошедшим навсегда прощаясь,
Она рванулась что есть сил,
Теперь дождю лишь доверяясь.
А он её наотмашь бил.
На сердце камень раскалённый,
Душа от гнева воспалёна,
И несмываем грязный след.
Теперь сомнений больше нет:
Бежать, бежать, она решает,
Забыв навеки десять лет.
Смогу ль найти у вас согласье,
Но так и быть – спрошу у вас:
Вы замечали, что несчастье
Интуитивно ждём в тот час,
Когда казалось б всё в порядке:
Хороший урожай на грядке
И жизнь по правилам идёт.
И вот тогда покой нейдёт,
Всё ждём мы от судьбы подвоха:
Кирпич иль рубль упадёт.
Не получается поверить,
В любовь Создателя совсем,
Мы чувствуем беду за дверью,
И не прогнать её ничем.
На свете счастья не бывает,
Из века в век народ страдает.
А значит с фабулой живёшь —
Ты счастлив, но несчастья ждёшь,
И нервных клеток пресловутых
Уже совсем не бережёшь.
Не лучше ль знать, что безгранична
И неизменна благодать,
И кажется весьма логичным
От мыслей лишних не страдать?
Зри в корень, брат, а остальное —
Малосущественно, пустое.
Жизнь наша впутана в игру,
А в чью, и думать ни к чему.
Оставлю лучше рассужденья,
Закончу первую главу.
Глава 2
Вторую тут же начинаю,
Её предоставляя вам,