– Получи, фашист, гранату! Век будешь помнить свою мерзкую выходку с лучшей подругой. Больше не посмеешь в такой абсурд втянуть, в дремучую подлость! А этот идиот в спальне даже от вони заветренной костомары не проснулся! Небось, еще и сны видит о колбасном отделе, облизывается. Кот драный! Скажите тоже, сам от горшка два вершка, а храпит, как огромный бульдозер. Откуда только сила взялась? Не смотри, что мал, раскатываться громом мастак! Чудо, да и только! Как его только Ирка терпит? Наверное, это у них взаимное. И она змея подколодная, и он храпун голосистый. Два сапога пара! Муж и жена – одна сатана. Вот и серы вам в дом нагоню, нюхайте в четыре ноздри и любитесь! Даже тост вам подниму за исправную вентиляцию!

Поток малодушного сознания прервал очередной звонок Ирки. Вглядываясь в светящийся экран телефона, я кровожадно посмеивалась, томя любимую подругу ожиданием:

– Звони, звони, стерва. Суп от этого вкуснее не станет, магазин на районе выручку не сделает. Знаю я, что ты задумала. Мол, запаздываю, сиротина скорбная, выкрутись сама, милочка. Да вот кукиш тебе в рыло, я сама не лыком шита. Изучила твои повадки за долгие годы совместного прозябания! Меня не натянуть, не выпотрошить! Я тебе не индюшка невинная!

Выждав положенное количество звонков, я наконец с гордой миной приняла вызов. Сладкий вкус изысканный мести нарушил крик Ирки:

– Марусь, ну коня твоего за ногу, псину за косматую холку. Ты где?

– В смысле «где»? В кухне, где отбываю повинность. В былые времена подобные отношения назывались «рабовладельческий строй», а нынче ты возвела их в ранг добровольного служения. Суп уже сварила, тебя жду.

– Какой «суп»? Кого ждешь? Совсем ополоумела?

– Эй-эй, попридержи коней. Я здесь батрачу на благих началах, а меня же еще и попрекают. Совесть у тебя есть или продала в Дубаях за три копейки?

– Марусечка, что с тобой происходит? Ты хорошо себя чувствуешь? Я уже давно дома, а тебя и в помине нет. Герка проснулся, на меня зенки таращит. Гости скоро придут, а на столе шаром покати.

Сбивчивую скороговорку Иры внезапно прервал горловой всхрап из соседней комнаты. После пары продолжительных причмокиваний заскрипели пружины, последовало кряхтение, и неведомое тело вновь погрузилось в омут рокочущих фанфар. Словно и не человек там спал, за перегородкой, а хищное животное, задравшее зайца.

Мозг озарился догадкой, вспыхнул просветлением. До меня вдруг отчетливо дошло, что я в чужой квартире уже тусуюсь часа полтора. Перепутала, вероятно, секцию дома. И спит там вовсе не Гера, а чужой мужик. Я быстро выключила плиту и тихонечко, на цыпочках, как незримый эльф, выпорхнула их квартиры. Легкости моей поступи в этот момент позавидовали бы даже прима-балерины Большого театра. До подруги я все же дошла, следуя ее четким указаниям по телефону. Мы еще долго втроем смеялись над нелепой ситуацией. За час мы успели сварганить легкие закуски, настрогать бутербродов, поставить мясо и картофель в духовку. Застолье было спасено. Хозяин квартиры разошелся в очередной раз, втайне гордясь воспоминаниями о первом удачном ораторском искусстве. Подняв первую рюмку за столом, Гера вдруг раскатился дробным смехом. Он схватился за край стола и произнес неожиданный тост, сверкая хитрыми глазками и лукаво подмигивая собравшимся гостям:

– Нет, вы только на миг представьте себе эмоции того мужика, когда он проснется, отольет и забредет ненароком на собственную кухню чайник поставить. А там его приветствует кастрюля свежесваренного супа собственной персоной! Сущий сюрреализм, товарищи! Так выпьем же за то, чтобы и в нашей жизни случались подобные чудеса, неизменно привлекающие нас в собственный дом. Новый дом, новая кастрюля борща, новая страница истории! Ведь как говаривал старина Сенека (а он был далеко не дурак, надо заметить, недаром в горячей ванне не просто отдал концы, а обрызгал предварительно кипятком рабов своих): «Новизна восхищает часто больше, чем величие».