С родственниками – вообще гиблое дело, полный швах. Отношения с близкими у меня в обычные дни вполне хорошие и теплые, но любая попытка встретить Новый год с ними превращается либо в тоску зеленую, когда тянет повеситься на ближайшей гирлянде, либо в малобюджетную драму, либо в нелепую голливудскую комедию. Родители почти всю ночь наяривают телевизионные концерты, яростно комментируя законсервированных годами звезд отечественной эстрады. Ведь что нужно нашему народу? Скажем честно и дружно, в большинстве своем, нужно два притопа – три прихлопа с примитивным текстом и простыми двумя нотами. Чтобы не думать особо и отвлечься от серых будней. Тем более на новогодних огоньках, где под рюмашку все сойдет. Старые шлягеры вперемешку с какими-то фриками-мутантами, беснующимися из-года в год на прибыльных шабашах. Лапа моет лапу, хвост притерся к хвосту. Бесстыдное хрючево, поросячий блуд. Ведь свинья – она и в Африке свинья, хоть леденец будет во рту сосать – арию от нее не жди. Так надоели эти слащавые морды певцов, вся эта одиозная мафия прихлебателей. Сброд этот портит настроение визгом и треском, приводит в полнейшее уныние. Даже Жан-Поль Сартр в гробу перевернулся и десять раз пожалел, что написал «Тошноту» раньше срока, не дождался основной музы.

Торжество пламенной дичи внезапно нарушает дядя, который два года не пил и вдруг развязал Гордиев узел. Еще до боя курантов он с победоносным хлюпаньем падает мордой в салат. Именно мордой, а не лицом, ибо рожа его вполне заурядна в трезвом виде, но с каждым опрокинутым бокалом приобретает дикую разнузданность. Супруга его, пронюхав удобный момент, тут же ловким движением натягивает на себя шубу и ровно за тридцать минут до полуночи драпает с подругами за город, подальше от опротивевшего суженого-в салат мордой ряженого. Про детей и племянников вообще молчу: прыгают бодрыми козликами, кидаются мандаринами и всегда мимо цели, норовят подсунуть бенгальский огонь зазевавшемуся гостю за шиворот. Даже хомяк и тот пострадал во имя новогодней суеты и был премирован наперстком коньяка прямо в зубы. Не знаю, что за проклятие именно этой ночи, но проверено неоднократно – нет счастья, нет гармонии и нет спокойствия в этой вакханалии тотального безумия.

На следующий день тянет только свернуться калачиком в кровати и послать всех к чертовой бабушке. Но тут новая беда! Приехали мои друзья из очередной поездки в Питер. И началось: парадная, шаверма, греча с курой, поребрик, херебрик и прочее претенциозное слововоблудие. Не подумайте, что я ною, но каждая наша гулянка неизбежно заканчивается ссорой, потому что: «Ой, знала бы ты, какие они там интеллигенты, как там красиво, не то, что тут, в нашем задрипанном Мухосранске. Они бы с нами на одном поле срать не сели, да никогда не покажут. Белая кость!», – и так далее, и тому подобное. И каждый раз, выкатывая глаза в избытке алкоголической истомы, со вздохом кручинятся: «Ой, а там, а вот там. Питер… Питер… Дааа, мы в Питере были… Питер…». Да драный свитер! Всю душу изъели своим надрывным, раболепным восторгом.

Наконец наступает долгожданный второй день нового года. Юрка уехал в командировку, я в парящей нирване возлегаю на диване. Мысли мои бродят бесцельно и спокойно, как легкий ветерок над поверхностью озера. Понятно, никого уже не жду, выдыхаю с облегчением заслуженного ветерана после войны. И тут звонок в дверь. Открываю – на пороге соседка с двумя тортиками и бутылкой шампанского. Она улыбается в состоянии легкого подшофе и невнятно лепечет: «Это самое, ик, пардоньте, пожалуйста. Я так устала от своего мужа. Заел паразит! По бабам сбегался, козел беспутный! Сил нет уже! Давай отмечать! Зальем грусть-кручину». Я в шоке, не знаю, что ответить, но она уже бодро вломилась в дверь, налегая грудью на мою слабину, водрузилась со скрипом на диван и начала рассказывать все тончайшие подробности своей семейной жизни, не гнушаясь даже интимных. В итоге вечер прошел за обсуждением ее проблем насущных и поеданием тортиков. Зажор случился знатный, продолжительный. С тех пор каждый раз, когда слышу звонок в дверь, съеживаюсь, тихо затаиваюсь и думаю: «Только бы не она!». Привила мне синдром самозванца в собственном доме.