И тут в моей голове мелькнула ужасная мысль – а что если Игорь Евгеньевич взял меня с собой в качестве обыкновенного болванчика? Может, в его понимании это и означает совместный поход? Только представьте, пока местные боссы отвлекаются на мою облапошенную персону, он незаметно покидает Заставу. И вот Сухов уже в Землях Забвения, полным ходом шпарит к Башне, а я здесь исследую туалеты…

Мне очень не хотелось верить во что-то подобное… Ладно, пока я не получу весомых доказательств обратному, буду считать Игоря Евгеньевича не способным на такую подлость. Но почему я не могу его найти? Может, я что-то упускаю из виду?

Я решил продолжить осмотр, и обойти аэровокзал ещё раз. Мне опять вспомнились крайние наставления Игоря Евгеньевича. Если здешние сущности способны принимать любую форму, они, вне всякого сомнения, умеют и концы в воду прятать. Вот мне и нужно отыскать эти концы. Только так я смогу вернуть Сухова… или уж хотя бы выбраться отсюда и продолжить путь.

Последняя мысль заставила меня поморщиться. Уходить одному и бросать здесь товарища, если он, конечно, всё ещё здесь – не слишком красивый поступок с моей стороны. Однако Игорь Евгеньевич сам советовал действовать по обстоятельствам. Обстоятельства же таковы, что мне придётся покинуть это негостеприимное место, когда представится такая возможность. А Сухов… Не стоит раньше времени посыпать голову пеплом. Игорь Евгеньевич обещал найти меня – значит, это ему по силам.

Я приступил к повторному осмотру аэровокзала. В одном из служебных кабинетов, в который я точно уже заходил, обнаружилась замаскированная или, если хотите, спрятанная дверь – к дверному проёму был вплотную придвинут канцелярский шкаф. В этот раз меня что-то дернуло, и я решил его отодвинуть. Как и в случае со створками Врат, мне пришлось изрядно поднапрячься, шкаф только выглядел хлипким.

Я боялся, что за дверью окажется какая-нибудь техническая каморка, заваленная старыми документами или устаревшей офисной техникой, но там меня поджидало нечто совсем другое.

***

В нос шибануло подвальной сыростью, за шиворот упала капля воды…

Туннель уходил куда-то вдаль. Он был узким, с низким потолком и к тому же плохо освещался. Я нерешительно потоптался на месте. Каменный свод сочился влагой, источниками света служили тусклые, редко подвешенные электрические светильники – такие обычно устанавливают в технических помещениях.

Туннель не понравился мне до чрезвычайности. Можно было бы сказать, что он напугал меня, но после смерти я, похоже, разучился испытывать страх по-настоящему. Случай с пикирующим самолётом подтверждал это в полной мере. Я мог ощутить душевный дискомфорт в минуту опасности, но не более того. Однако мысль вернуться в зал ожидания и продолжить поиски в других местах меня всё же посетила.

Я развернулся на сто восемьдесят градусов…

Вот, чёрт! Дверь, через которую я проник в туннель, исчезла. Всё, что мне удалось разглядеть в полутьме подземелья, это завал из влажной земли вперемешку с битым кирпичом. По-видимому, пути назад больше не существовало.

Я попытался переварить сей факт. Судя по всему, сработало главное правило загробного мира – здесь ничто не повторяется дважды. Я покинул аэровокзал и теперь не могу вернуться обратно. Ну и хрен с ним, с этим аэропортом. Если Игорь Евгеньевич не ошибался, и здешние боссы действительно проявляют ко мне интерес, то я оказался именно там, где нужно.

Для любого человека самым естественным в подобной ситуации стало бы решение двинуть вперёд. Именно так я и поступил.

Я отшагал не менее километра, прежде чем услышал этот звук. Звук был странным, ни на что не похожим, и я никак не мог понять, кто или что его издаёт. Но потом меня осенило – кто-то бежит по туннелю! И, скорее всего, бежит мне навстречу. Но кто здесь может бегать? Человек или животное? За всё время своего пребывания в потустороннем мире я не видел ни одной зверушки. Значит, всё-таки человек… Но кто он? Сухов? Мне было трудно представить Игоря Евгеньевича бегущим. Сухов и ходил-то не торопясь, вразвалочку, как, наверное, и положено ходить человеку, заглянувшему в лицо вечности. И с чего бы Игорю Евгеньевичу менять стиль передвижения? Разве что за ним кто-то гонится? Ё-моё, а вдруг ему необходима помощь?!