Воздушно – Капельно София Лебедева, Яна Конозова

Это мой первый поэтический сборник, долгожданный, прошедший «огонь и воду» настоящей жизни. Я полагала, что здесь должна сказать что-то о себе… но лучше, чем моя поэзия, сказать обо мне невозможно. И все же остаются некоторые детали, требующие дополнения – некой привязки к физическому, ведь стихи, как и дети, не берутся из воздуха?! Очевидно, что нет – поэтому немного обо мне: Яна – это псевдоним, взятый из моего полного имени Татьяна, что символично, так как творчество, хоть и является неотъемлемой частью моей жизни, но всё же – частью. Другая же часть посвящена семье, работе и маскировке в нормального человека. Вы можете случайно встретить меня с моими детьми в школе или на площадке, сосредоточенно выбирающей в супермаркете спагетти или жидкость для мытья посуды. Вы даже можете специально проследить за мной через окно моего дома – и увидев только примерную жену и маму, отбросите свои подозрения. Однако не подумайте, что внутри я скрываю некоего монстра! Поэт во мне вполне смирен и безопасен для общества. Просто ему, как и любому другому существу в этом мире, требуются минуты покоя, впечатления и жизненный опыт, которым я его щедро снабжаю дома, на улице, общаясь с друзьями или читая книги. Таким образом получается, что живём мы с ним душа в душу. Я ему прозу жизни – он мне поэзию души. И при этом как-то так всё хитро переплетается, что выходят у нас порой совершенно сказочные истории: про безнадзорно растущие из воды дома, глубиной уходящие в космос колодцы, говорящих птиц с человеческим сердцем под перьями, про испепеляющую напряжением высоковольтную страсть, беспросветную тьму, всепобеждающую любовь, обыкновенную магию и невероятную простоту души человеческой. Кому я посвящаю мои стихи? По большей части образы в них собирательные, хотя бывают, конечно, и исключения, но преимущество в ней, всё же, отдано природе, появляющейся в главной роли, или эпизодической, но так или иначе всегда здесь присутствующей по причине моей всепоглощающей любви ко всему дышащему – будь то воробушек или Альпы.

Эти необыкновенные истории – о внутренних конфликтах и личностных переживаниях, о глубине человеческой души, о многоликости окружающей нас вселенной и наших, людских, с ней отношениях.

Она не пишет стихи, она вдыхает воздух в буквы, и они оживают. Она не знает, что есть граница между этим миром и тем, она где-то между небом и землёй, она просто берет лист бумаги и делает его живым, она создаёт белизну листа. Воздушно – капельно это почти внутривенно – внутривечно.

И свежестью спасают не слова, а то, что она в них вдохнула. Так Небо создаёт стихи и ночи между ударами часов и сердца, тени от стульев в комнате и ветер, забредший в её многоголосье тишины… И ничего из этого нет в стихах, они больше чем стихи… Это ручной трепет, незрячее родство с чем-то более большим чем она сама, дрожь времени, свободная пауза, перерожденная в запредельные знаки. Она – переодетая наследница ритма огня, ей доступны золотые звуки будущих её первенцев слов. Каждый поэт создаёт слова заново, и исчезает святая окраина в них, и становится Бог ближе, и земля родней. И голоса её незримых птиц раскрывают свои крылья и летят к вам. В ваши дни и ночи воскрешения словом сердца, в ваши дни всесожжения, где уже так невыносимо быть слепым и глухим. Запоминайте наизусть то, что останется в вас после прочтения её временной азбуки…

Ваша боль внутриутробна, она и есть ваша тоска по вам самим… Открывайте книгу прямо сейчас… Желаю вам вспомнить себя… Желаю вам!

И когда рассыплется строка в вас на «до» и «после», и в огонь и в воду, и в туман и во мрак вы возьмёте с собой эти строки, её строки. Я вам это обещаю.

Эдуард Дэлюж,

По добровольному совместительству руководитель проекта «Ловец слов» и трепетный читатель волшебных строк Яны

Я хочу себе вместо савана млечный путь.

Ведь придётся вам и меня хоронить когда-то.

Прочитайте молитву, стихи… что-нибудь из букв

И пожалуйста, улыбайтесь – такая дата

Выпадает раз в жизни, как тройка, семёрка, туз.

Я отправлюсь туда, где никто из вас ещё не был,

Я отправлюсь Ионой, попавшим в нутро киту,

В голубой океан, что у нас называют небом.

Не грустите нисколько. Налейте себе вина,

Загадайте желание, выпейте за удачу,

Тех, кто вас обижал, наконец-то пошлите «на».

Бог простит, а какой же он бог иначе –

Я за вас попрошу, посвечу вам с небес звездой,

А потом прикоснусь к вам листком, оторвавшись от клёна,

Ведь однажды нас вместе с вами сожмет седой,

Но весёлый и светлый ангел в своей ладони.

А поэтому будьте. Живите, как будто вас

Не коснулись потери, как будто вы бесконечны.

Вместо белых одежд заверните меня в слова.

И пожалуйста, улыбайтесь – так будет легче.

Вот так однажды прирастаешь к месту,

Как семечко, упавшее на почву

Так аккуратно, словно ставит метку

На глиняной дощечке божий почерк.

И ты берёшь из воздуха чернила,

Из пальцев – прорастающие перья,

Обугленные чувства из горнила

И ткёшь потустороннюю материю

Строка в строку. И укрываешь душу

Упавшим в октябре листом осиновым

По самое земное, по насущное

И там душа, как древняя былина,

Такая необъятная, соборная,

В подвешенной под небосводом люльке

Качает, как младенца, Святогора

И поднимает на ноги Илюшу

И вырастает трехголовым змеем

Воздушным и качается по ветру.

Вот так однажды прирастаешь к месту,

С которого становишься поэтом.

Возьми меня за руку

И не отпускай меня.

Веди меня в завтра

Сквозь воду и пламя,

Веди меня млечной

Дорогой небесной.

Держи меня крепче –

За бога невесту

Идущую замуж.

Веди по дороге,

Не видной глазами.

От слога до слога

Словами, стихами.

По листьям опавшим,

По краю дыхания.

Веди меня даже

Когда я не верю,

Веди сквозь надежды

Закрытые двери.

Держи меня бережно

Сердцем, любовью

Дай руку, пожалу…

Пока я за бога

Не выдана замуж.

В сентябрьской листве закат горит,

Камыш скользит по ветру частым гребнем;

На берегу реки седой старик,

Сквозь маленькое сито сеет небо

И улыбаясь молча, достаёт

Со дна его бамбуковую флейту.

Своей рукой к губам прижав её,

Он песню выдыхает от полей до

Солнечного диска вдалеке,

Пронизывая звуком наши души.

Седой старик спускается к реке

И воду переходит, как по суше.

Он, словно в плащ укутавшись в туман,

На флейту опираясь, как на посох,

Проходит сквозь ворота и дома,

Сквозь все преграды, как святой апостол.

Он следует за солнечным лучом

Последним, убегающим за гору.

И тень крадется за его плечом,

И он сквозь тишину, сквозь разговоры,

Сквозь мысли, время, взгляды по пути,

Сентябрь, догорающий на листьях,

Сквозь нашу память и сквозь этот стих

Идёт за солнцем, чтобы с ним проститься.

Здесь говорят у вас читают так,

Что слово застывает на устах,

Что каждая строка внутри болит

И душу поднимает от земли.

Здесь говорят, у вас теперь поют,

Как будто приручили смерть свою

И вместе с ней качают колыбель,

В которой спит ваш бесконечный день.

Здесь говорят, что музыка у вас

Внутри по-настоящему жива,

Что танец превращается в обряд.

Ещё у нас такое говорят,

Что ваши лица вверх обращены,

Что вы потомки солнца и луны,

Когда-то разлучившихся навек,

Что ни один из вас – не человек,

Но вы на вид такие же, как мы,

И что всегда хотели быть людьми…

Здесь говорят у вас, в стране глухих,

За бога принимаются Стихи.

И я пишу для вас, ведь говорят,

Что каждый знает сам, когда пора

Стать словом на разомкнутых губах,

Отдав вам на прочтение себя.

Сожги меня с сентябрьской листвой

В своих садах, они уже готовы

Принять меня на вечное родство

Огнём и словом.

Коснись меня сияющей рукой,

Как тысяч листьев до меня касался.

Сожги меня. Сожги меня легко –

Не жалко.

Я так хочу. Сгорая изнутри

Меняешься как листья – постепенно

И ты услышишь не последний крик,

Но пение.

Так здесь поют в божественном огне

Сады свободу пожелтевшим листьям.

Дай вместе с ними догореть и мне.

Воистину.

Обожествляя жёлтый ворох листьев,

Луч солнца их подсвечивает сверху.

На эту осень хочется молиться,

Переходя в языческую веру,

На эту осень хочется поплакать

Дождём с небес, пропитывая воздух,

И на себя надев её, как платье,

Стихами говорить её и прозой.

У осени задумчивые лица,

У осени глубокие печали.

Как в эту осень хочется влюбиться

И листья золотые, обручальные,

Хранить у сердца до сухого хруста

Моих костей истлевшего скелета.

Как в эту осень хочется вернуться

Сентябрьским лучом, спустя столетия.

Снова тебя читаю до боли в теле,

Как ни хотела заново все начать.

Я в сентябре заблудившаяся, как Элли,

Сбившись с дороги из жёлтого кирпича.

Глажу тебя по буквам, по мелким точкам –

Не эрогенным и даже не болевым;

Мне от такого чтения этой ночью

Хочется диким зверем протяжно выть.

Каждое слово твоё мне крадется в горло,

Словно слезой отравленный поцелуй.

Где-то внутри меня Изумрудный город

Жаром горит, превращая себя в золу.

Выживут только железные дровосеки,

Им ни по чем и пламя, и пустота.

Вырвал бы Гудвин глаза у меня из сердца,

Чтобы мне стало нечем тебя читать.

Весь сентябрь теперь на улицах миражи,

Всё желтеют листья, по-птичьи с ветвей слетая.

Говорят, что вчера по городу шла святая,

Но попробуй ещё кому-нибудь докажи.

Ни следа не оставила, взора не подняла