С древнего севера тянутся к югу.

Тянутся сердцем искать друг друга.

Ты говорила –«Всё неслучайно»,

Я твои тексты пила ночами

Вместо текилы, так было крепче

Связывать чувство свободы с речью.

Я составляла из слов узоры,

Переходя из комфортной зоны

В зону твоей ураганной силы.

Только бы воздуха нам хватило,

Только бы неба хватило душам.

Ты говори, а я буду слушать

И отвечать, собирая в звенья

Цепь – откровенье за откровением.

Здравствуй, мама, я живу в этом странном городе,

Где кончается мир за моим X-этажным домом.

Я смотрю из окна в пустоту своего сегодня,

Словно на берегу реки путник ждёт парома.

Я иду на балкон, что выходит в открытый космос

И меня отделяет шаг от его начала.

Я шагнула бы вниз – но работа, соседи, кошка

И оставленный на плите допотопный чайник.

Я сажусь с растворимым кофе за стол на кухне,

Где становится сразу от хлынувших мыслей шумно.

В этом городе, мама, свет никогда не тухнет –

Ведь, ты помнишь, таким я когда-то его придумала.

Я ищу в себе продолжение этого города,

Но всегда натыкаюсь на эту последнюю стену.

Я кричала в окно, на сколько хватало горла,

Я до первой крови дралась с подступившей тенью,

И сегодня нет больше сил, от всего устала.

Пустота за моим окном поглощает здание,

Словно хочет теперь поменяться со мной местами,

Словно хочет сказать за меня тебе – «до…

Мои пальцы касались дерева и воды,

Мои ноги касались пристаней и дорог.

Я училась у вечности не оставлять следы,

Но меня не хватило усвоить её урок.

Завтра выйдут из гавани первые корабли,

По железным дорогам покатятся поезда.

Кто отнимет меня у последней моей земли,

Чтоб она обо мне не вспомнила никогда?

Мы повенчаны с этим лугом его травой

И моими стихами, коснувшимися её.

Я училась у вечности жить. И была живой

Та трава на лугу, что так обо мне поёт.

Завтра ветер развеет в поле мои слова

И пшеница наполнится памятью этих слов.

Я училась у вечности в губы не целовать,

Но при встрече не отвернула своё лицо.

Я училась у вечности не говорить с тобой,

Я училась услышать тебя у себя внутри.

Но, наверное, прав был тот, кто сказал, что Бог

Никогда с такими, как я, не заговорит.

Камни белеют, когда наступает день –

Солнце приходит к ним по речной воде,

Солнце приходит по веревочному мосту.

С каждой минутой силы его растут.

Солнце ложится в небо и смотрит вниз,

Смотрит за теми, кто не сидит в тени,

Смотрит на девочку, камни в её игре

Передают ей самый большой секрет.

Девочка держит камень своей рукой –

Камни бывают солнцем или рекой,

Камни бывают сердцем, бывают сном,

Белые камни считают себя Луной.

Девочка слышит лишь белые из камней –

В них говорит молчание или снег,

Белые хлопья несказанного тепла,

Шорох парящего над головой крыла.

Девочка знает, что камень всегда другой,

Он не прощает слабостей и врагов,

Камень тяжёл снаружи, но не внутри.

Если послушать камень, то это – крик.

Крик возвращает к жизни из страшных мест.

Девочка, камни не побеждают смерть.

Камни – гораздо большее, чем Она –

Белые души, лёгкость и тишина.

Солнечный свет тяжелей металла,

Ночь конденсирует вечер в чернила.

Я бы тебе обо всём написала,

Если бы только хватило силы

Выдержать звезды в открытых окнах,

Выдержать небо в груди июня.

Я говорила – не будь одиноким.

(Ну и кого я тогда обманула?)

Ветер ночной заблудился в листьях,

Легче него только наши души.

Нас окружают другие лица,

Словно от них нам становится лучше,

Словно никто не войдёт повторно

В реку, наполненную туманом.

Я отпустила тебя на все стороны,

Я отпустила тебя на все стороны.

Только не поздно, а кажется, рано.