Войлочный мир Любовь Королева

Тонкий серп сочного арбузно-красного цвета на черно-синем бархате завораживал. Редкие прохожие останавливались, запрокидывая головы, любовались. Старушки, выглядывая из окон, судорожно крестились и причитали:

– Свят, свят!..

Середина августа удивляла не только красной луной, но и повышающейся день ото дня температурой. Жители постарше поговаривали, что все это – плохая примета. Молодежь, конечно, посмеивалась над страхами старших. Что делать! Бесшабашная юность не оглядывается назад в своем стремительном движении вперед.

Ночь была теплой. В такую ночь влюбленным только и гулять. Некоторые парочки так и делали, предпочитая маленькие скверики подальше от центральной улицы.

Когда улицы опустели, отпустив на волю задержавшихся на работе, ночь попробовала отвоевать у фонарей хотя бы часть кустов, деревьев, дорог. Вдруг у ржавого покосившегося, как знаменитая башня в Пизе, электрического светильника нарисовалась нескладная долговязая фигура. Человек посмотрел на яркий месяц, по-волчьи завыл, погрозил кому-то пальцем, произнеся отборные русские слова, и исчез в кусте акации. Свидетелей этому событию практически не было, если не считать собаки Мушки, дремавшей в палисаднике по соседству, да кота Васьки. Впрочем, Василию было не до двуногого верзилы: как раз в это самое время он готовился схватить мышь, которую караулил у самой норы вторые сутки. Раздавшийся вой спугнул сначала мышь, потом Мушку, а уже затем привел в досадливое бешенство кота.

Собака, потревоженная неизвестным, жалобно тявкнула, но активных действий не применила. Убедившись в отсутствии раздражителя, Мушка снова задремала. Мышь в норе вознесла хвалу своему ангелу-хранителю за спасение серой шкурки. И только Василий, оскорбленный и униженный, поклялся найти обидчика и украсить когтями его пятую точку.

Рассвет в городке позволял стороннему наблюдателю спокойно, без суеты оглядеться, рассмотреть то, что ночь прятала в складках своей мантии. От неширокой центральной дороги расходилось в разные стороны несколько узких улочек: вдоль них стояли деревянные и кирпичные домики жителей. Главная улица, как водится, заканчивалась круглой площадью с фонтаном и зданием администрации. Рядом полукругом располагались несколько магазинов, а чуть дальше – в глубине парка с обзором на реку – находился больничный корпус.

Дома жильцов были всех цветов радуги, административное здание, выкрашенное в нежный холодно-розовый оттенок, украшали традиционные флаги. Стены клиники выделялись не снежной белизной, но воздушностью сливочного пломбира.

На пригорке, залитом первыми солнечными лучами, красовались расписанные детьми вручную садик с игровой площадкой и школа с небольшим стадионом. Наступление нового дня огласилось колокольным звоном с холма на окраине городка. Аккуратная светло-бирюзовая с белым церковь отгораживала и словно защищала местное кладбище – объект неустанной заботы взрослых и желанное место тайн детворы и юношества.

Обычный день самого обыкновенного августа. По центральной улице уверенно проходила Галина Степановна – хозяйка «Вкусных удовольствий». Ровно в восемь она открывала двери в свое царство, обеспечивая жителей свежим хлебом, молоком и прочим…

Хозяйка Мушки, баба Маня, в привычное время оказалась у дверей продмага, чтобы купить мясное рагу на бульон.

– Не торопись. Степановны еще нет, – мрачно информировал Витька, вечером накануне принявший на грудь с мужиками по случаю редкого праздника – Всемирного дня кошек. Утром, естественно, жуткое похмелье настроения не добавляло. В таком состоянии он доплелся по холодку до магазина, а Галина – зараза! – и не думала открываться.

Андрей Иванович, день которого начинался в половину седьмого утра, в девять, по традиции, отправил секретаршу Светочку за пирожными к утреннему кофе. Буквально через минуту быстроногая Света снова была в кабинете и растерянно хлопала накрашенными ресницами, шмыгала носом.

– В чем дело? – Андрей Иванович от непонимания стал покрываться багровыми пятнами. Секретарша до дрожи в коленях боялась вспышек гнева губернатора, хотя до сих пор ничего такого в свой адрес не наблюдала.

– Галина сегодня не открылась.

– Что за бред? Как она могла не открыться?!

Мужчина выглянул в окно: у крыльца продуктового магазина возник стихийный митинг, возглавляемый Витьком.

– Безобразие! Это ради буханки хлеба я должен мотаться в район?

– Куда она делась-то?

– Надо к ней домой сбегать.

– Уже бегали. Вовка с Саньком. Нет Гальки дома.

Андрей Иванович наблюдал, как сначала к людям пришла Мушка, беспокойно ища хозяйку в галдящей толпе, а потом подтянулся и Василий.

Этого полосатого котяру губернатор особенно уважал: Васька появился в городе несколько лет назад вместе с туристами из электрички. Со станции крошечное существо прошагало несколько километров в поисках человеческого жилья. Ему было тогда от силы месяца полтора, но унижаться выпрашиванием еды герой не стал. Василий прошел по центру и сел на площади у фонтана, пока жители не собрались на очередной митинг. Тогда обсуждали, нужно ли ночное освещение площади и центральной дороги. В самый пик городских дебатов кот начал громко шипеть.

Выяснилось: умельцы-фонтанщики при строительстве задели электрический кабель и оставили под основанием конструкции, которая к моменту митинга стала подтекать. Вода капала прямо на оголенные провода, создавая короткое замыкание и грозя перерасти в глобальное бедствие. Пацаны, Вовка и Санька, очарованные девочкой Олей, в тот день решили сделать ей подарок. Котенок на площади приглянулся, Санька схватил его и получил ощутимый электрический разряд. Тогда-то взрослые и поняли, почему Васька шипел.

Девочка Оля не оценила тощего взъерошенного котенка, не восхитилась и тем, что один из мальчишек рисковал жизнью. С того дня друзья поклялись девчонок не замечать. Маленького Ваську на постой взяли сразу два дома: баба Маня и Андрей Иванович, а питание обеспечивала Галина Степановна. Шутка ли – котенок спас весь город от катастрофы!

Теперь вот Василий пришел на очередное неожиданное собрание и расположился на крыльце магазина. Губернатор оставил секретаршу Светочку в растрепанных чувствах, пошел сам к народу.

– Андрей Иваныч, Галину-то нужно искать, а не то голодным бунтом дело кончится, – шепнула баба Маня.

– Сам понимаю. Только где? Ребятня, небось, уже все закоулки обыскала.

Население шумело, не замечая долговязую фигуру, возникшую неподалеку. Кот, напротив, оживился: хвост ходуном, зрачки расширились и полыхнули зеленым огнем. Секунда – прыжок за прыжком. Наконец Ваське удалось достичь обидчика и нанести ему сокрушительный удар лапой. Кроме этого, котяра успел укусить двуногого за мягкое место. С чувством выполненного долга Василий шустро ретировался, но далеко от крыльца магазина не ушел.

А долговязый завопил:

– У-у-у!!! Бесы летят, беды сулят! Месяц кровавый…

Лидия Николаевна – главный врач клиники – мягко улыбнулась долговязому:

– Лёшенька, успокойся. Это не бесы, а Васька тебя цапнул. Пойдем, родной, морсик клюквенный выпьешь – от жары помогает.

Лёшенька улыбался широкой лягушачьей улыбкой и, как на поводке, шел за Лидией. Однако без выступлений не обошлось. Остановившись возле крыльца продмага, Лёшенька ляпнул:

– Пышка пропала, мор грядеши. Всё бесы да луна кровавая.

Население от подобных пророчеств не просто приуныло – впало в ступор. Никому не хотелось голодать, сражаться с бесами и лить реки крови. Но и – так уж в городе повелось – не доверять озарениям местного сумасшедшего юноши жители не могли.

Лёшины родители жили недалеко от церкви. Мама – уборщица в администрации и нянечка в больнице. Отец – механизатор в местном совхозе. Семья как семья: кино или интересная передача по вечерам, уроки с сыном, по выходным – выход в свет, мороженое, отцовские посиделки с приятелями в гараже с пивом и материнские разговоры за чаем на кухне.

Алексей не доставлял хлопот, хотя и учился средненько. Его интересовали приключения и путешествия в духе Фенимора Купера. Мальчишечьи игры в футбол и прыжки в реку с тарзанки тоже не были ему чужды. Однажды Лёше влетело от отца за то, что пацаны забрались в чужой сад за яблоками.

– Тебе в своем дворе яблок мало? – строго спросили родители.

– У нас – белый налив и антоновка, а там – красные какие-то.

– Хотел попробовать – спросил бы разрешения у хозяев. А то, что вы затеяли, называется воровством. В нашей семье никогда воров не было и не будет, – заявил отец, доставая широкий кожаный ремень с большой пряжкой. Пару раз стегнув сына, глава семьи заставил его переодеться, сам облачился в свой лучший костюм. И они вдвоем пришли к пострадавшим от ребячьего набега извиняться.

Алексей урок запомнил навсегда. Стыдно было очень долго, особенно, когда ему протянули огромное румяное яблоко. В течение следующих нескольких дней мальчик приходил к соседям во двор и помогал дяде Мите спасать от засыхания сломанную пацанами яблоню.

С тех пор в нем сформировалась убежденность, что все вокруг живое и требует уважительного к себе отношения. Он научился лечить деревья, птиц, домашних животных. В городке судачили: «Сынок Чижовых будет или садоводом, или ветеринаром». Радовались родители, что Лёша за ум взялся, но… недолго.