— Ну нет, вот ить голосистая какая! — снова заворчал домовой, потирая затылок после подзатыльника. — Я чуть с лавки не упал, как завопила, и эта туда же... — скосил он глаз на кикимору.

— А ты чурка бездушная! — огрызнулась Гранька. — У бабы горе великое, дитятко игошей стало, бесом проклятым. А ты… — она махнула рукой.

— Нового народит да и успокоится. Вы, бабы, это умеете ловко. Раз — и новый ребятёнок имеется, — тут же откликнулся Прошка. — А игошку-то чего жалко, вы ж, кикиморы, их заместо детей берёте. Чего себе не взяла?

— Я счас вот ухват возьму! — пообещала Граня.

— Вот же вздорная ты баба, Гранька, всё тебе не так, ничем не угодишь, — протянул Прошка, мотая головой.

Эгиль лишь вздохнул. Он знал, что такие разговоры, как обычно, приведут лишь к раздору промеж этой парочки, а потому решил не медлить и плыть дальше.

— Собирайтесь, — сказал он, обращаясь к своим людям. — Пора нам.

Драккары плавно скользили по воде. Скрип вёсел и плеск воды были единственными звуками, нарушающими тишину. Эгиль стоял на носу, глядя на горизонт. Мысли его были заняты предстоящим путём.

— Лишь бы лёд не встал рано, — пробормотал он себе под нос. — Иначе худо придётся. Санный путь медленнее будет.

Но пока было тепло. Солнце ещё грело, и осенний воздух был наполнен запахом леса и воды. Они плыли по землям мерян уже несколько дней и вскоре должны были войти во владения мокшан.

Мокшане — смуглые, круглолицые люди невысокого роста — обычно были мирными. Они занимались охотой и рыболовством, жили небольшими поселениями, разбросанными по лесам и берегам рек. Больших городищ у них не было, и северяне задумались, где бы им остановиться на постой, отдохнуть и пополнить припасы.

— Думаешь, найдём что-то подходящее? — спросил Свен, подходя к мужчине.

— Найдём, — уверенно ответил тот. — Мокшане хоть и живут разрозненно, но гостеприимны. Главное — не напугать их.

Здоровяк кивнул. Он то понимал. Лесные охотники были мирными, но и за себя постоять могли. А в густом лесу лук сподручнее топора станет.

К вечеру они заметили на берегу небольшое поселение. Небольшие низкие избы, крытые дёрном, стояли среди деревьев, а на берегу виднелись лодки. Дымок, поднимающийся из труб, говорил о том, что люди здесь есть.

— Пристаём, — решил Эгиль, — но осторожно. Не будем пугать их.

Драккары медленно подошли к берегу. Мужчины первыми сошли на землю, оставив остальной хирд на кораблях. Они подошли к ближайшему дому, где их встретил пожилой мужчина с седыми волосами и добродушным лицом.

— Мир вашему дому, — сказал Эгиль, слегка наклонив голову. — Мы путники, ищем место для отдыха и припасов. Можем ли мы остановиться здесь?

Мужчина внимательно посмотрел на них, затем кивнул.

— Мир вашему дому, — ответил он. — Останавливайтесь. У нас есть место и еда.

Эгиль поблагодарил, протянул тому серебряную куну за постой и вернулся к кораблям, чтобы сообщить остальным. Вскоре северяне уже разгружались, готовясь к ночлегу.

Мокшане оказались гостеприимными хозяевами. Они накормили гостей свежей рыбой и дичью, а также предложили место для отдыха. Конунг и его люди были благодарны.

— Завтра двинемся дальше, — сказал Эгиль, обращаясь к своим. — Но сегодня отдыхайте. Завтра будет тяжёлый день.

Хирдманы закивали, затрясли топорами, одобряюще покрикивая, их лица выражали радость. После долгого пути отдых был как нельзя кстати. Пусть они и были привычными к вечной качке, но на земле побыть им было приятно.

Сам же у костра присел, ворошит угли прутиком да в огонь смотрит. Тут и староста подошёл, северянин вспомнил, что того Гараем кличут. Тоже подле него пристроился. Сидит, молчит. Наконец заговорил: