Волчья маска Aleksey Nik

Ноябрь 1994 года в Москве словно решил напомнить о себе всеми красками промозглости. Серое небо, казалось, нависло над городом погребальным саваном, а порывистый ветер с остервенением кидал в лица прохожих снежную крупу вперемешку с дождём. Артём Иванов зябко поёжился, сильнее запахивая потёртую кожаную куртку – единственную роскошь, которую он мог себе позволить на зарплату следователя уголовного розыска. Его пальцы, покрасневшие от холода, сжимали помятую пачку сигарет.

Жёлтая лента ограждения трепетала на ветру, отделяя место происшествия от любопытных глаз случайных прохожих. Их, впрочем, почти не было – московские дворы в спальных районах вечерами пустели, особенно в такую погоду. Чуть поодаль, оцепенев, стоял свидетель – худой мужчина с впалыми щеками и потухшим взглядом. Он механически курил одну сигарету за другой, словно надеясь согреться или, скорее, забыться.

Артём приблизился, внимательно глядя в глаза свидетелю. Дежурная улыбка получилась кривой, натянутой.

– Дырявин Сергей Петрович? – уточнил Артём, доставая блокнот. – Давайте ещё раз, с самого начала. Что вы видели?

Мужчина вздрогнул, как от удара током, и судорожно затянулся.

– Я уже говорил вашим, – голос звучал надломленно, с хрипотцой. – Я возвращался домой с работы. Около девяти вечера. Темно уже было. И… и увидел его.

– Его? – Артём поднял бровь.

– Труп, – свидетель сглотнул. – Он лежал прямо там, у подъезда. Весь… весь скрюченный, будто от боли. Я сначала подумал, пьяный, знаете, как сейчас бывает. Но потом увидел лицо…

Артём сделал пометку в блокноте и кивнул, поощряя продолжать.

– Что с лицом? Опишите подробнее.

– Оно было… – мужчина замялся, подбирая слова. – Искажённое. Как от ужаса. Глаза широко открыты и кровью налиты. А главное… на нём не было ни следа насилия. Ни крови, ничего. Как будто он от страха умер. От чистого ужаса.

Артём нахмурился. Предварительное заключение медэкспертов говорило о естественной смерти – вероятный обширный инфаркт. Но что-то в этом деле его смущало. Инфаркт в тридцать два года? Без предыстории сердечных заболеваний? У тренированного, служившего в Афгане парня?

– Вы заметили кого-нибудь рядом с телом? Может, видели кого-то подозрительного во дворе?

Сергей помедлил с ответом, его взгляд стал блуждающим.

– Никого не было, точно. И… и это странно, понимаете? В тот момент не было ни души. Даже собак бродячих, которые тут всегда крутятся. Тишина стояла мёртвая, как будто… как будто сам воздух замер.

– А потом?

– Потом я закричал. Выбежали соседи. Вызвали милицию, скорую. Но он уже был мёртв, это точно.

Артём кивнул, делая пометку в блокноте. Это был третий подобный случай за месяц. Три смерти без видимых причин. Три здоровых человека, умерших от внезапной остановки сердца. Три застывших в гримасе ужаса лица.

– Спасибо, – Артём протянул визитку. – Если что-то вспомните – звоните.

Сергей взял карточку дрожащими пальцами и вдруг схватил Артёма за рукав.

– Послушайте… я ведь не всё сказал, – голос свидетеля упал до шёпота. – Там был… был ещё один человек. Или не человек. В тени стоял, я едва различил. Длинный такой, в чёрном. Он смотрел на… на труп. А потом повернулся ко мне и…

– И что? – Артём подался вперёд, внезапно ощутив холодок, пробежавший по спине.

– У него не было лица. Совсем. Только тень вместо него. И он… улыбался. Я знаю, это звучит безумно, но я чувствовал его улыбку. А потом он растворился, как дым.

Артём медленно выдохнул. Типичная реакция шокированного свидетеля – галлюцинации, домысливание, попытка объяснить необъяснимое. Но что-то в голосе Сергея заставило его задержаться.

– Вы уверены, что видели именно это? – спросил Артём, прищурив глаза.

– Да, я не ошибусь. Он был как тень, но что-то в нём было… не от мира сего.

– Тень? – Артём поморщился, впервые ощутив странное предчувствие.

– Вы мне не верите, – констатировал свидетель. – И не поверите, пока сами не увидите. Но оно вернётся. Эта тварь… она не остановится.

Дежурный следователь Иванов покинул место происшествия в одиннадцатом часу вечера. Пока криминалисты завершали работу, он медленно шёл к метро, погружённый в размышления. Нутро подсказывало, что эти смерти как-то связаны, но логика упрямо твердила, что это просто совпадения. Три не связанных между собой человека. Разные районы Москвы. Никаких точек пересечения.

Полупустой вагон метро дарил возможность сосредоточиться. Привычное покачивание убаюкивало, но Артём не хотел спать. В голове крутились обрывки фраз свидетеля. «У него не было лица… Только тень вместо него… Он улыбался…»

Артём поморщился. Свидетельские показания – самый ненадёжный источник информации. Особенно когда человек в шоке. Ему может померещиться что угодно.

Вернувшись домой, он тяжело опустился на диван. Однокомнатная квартира в панельной многоэтажке мало походила на жилище успешного следователя, но в нынешние времена стажёру уголовного розыска приходилось довольствоваться малым. На журнальном столике лежали материалы по делу предыдущей жертвы – Лебедева Игоря Сергеевича, тридцать пять лет, программиста одного из первых коммерческих банков.

Развернув материалы, Артём с неудовольствием отметил скудность собранных фактов. Классический случай внезапной смерти. Нет улик, нет подозреваемых. Дело закрыли после заключения о естественной смерти от сердечной недостаточности. И всё-таки…

Память услужливо подбросила картину: искажённое от ужаса лицо, широко распахнутые глаза, рот в беззвучном крике. На секунду Артёму показалось, что он видит то, что видел Лебедев в последние мгновения своей жизни – нечто настолько ужасное, что сердце отказалось биться.

Телефонный звонок вывел его из задумчивости. Он нехотя поднял трубку.

– Иванов слушает.

– Артём! Наконец-то дозвонился, – голос капитана Соколова звучал раздражённо. – Заключения по сегодняшнему трупу пришли. Все тесты чисты. Как стёклышко.

– Причина смерти? – Артём напрягся.

– Инфаркт. Что и следовало ожидать, – в голосе капитана звучало злорадство. – Твоя теория о связи этих смертей рассыпается, стажёр. Нет состава преступления – нет дела. Завтра в восемь чтоб был с отчётом у меня на столе. Закрываем и архивируем.

– Но, товарищ капитан, три похожие смерти за месяц…

– Сердечные приступы, Иванов. Обычное дело. Нервное время настало, люди мрут как мухи, – капитан вздохнул. – Слушай, я понимаю твой энтузиазм, но поверь опытному человеку: иногда сигарета – это просто сигарета. Не нужно искать в каждой смерти заговор.

Связь оборвалась. Артём положил трубку и откинулся на спинку дивана, потирая переносицу. Может, капитан и прав. Может, он просто пытается найти закономерность там, где её нет. Четыре года учёбы в юридическом, и вот он здесь – молодой амбициозный следователь, пытающийся раскрыть несуществующее преступление.

Но интуиция кричала об обратном. Что-то связывало эти смерти, что-то выходящее за пределы обычного совпадения.

Артём машинально потянулся к нагрудному карману куртки, где лежала неожиданная находка с сегодняшнего места происшествия. Небольшой предмет, который он обнаружил возле тела и, сам не зная почему, не внёс в протокол. Простой деревянный амулет странной формы – переплетённые линии, образующие символ, похожий одновременно на звезду и на глаз.

Дерево было старым, потёртым от времени, но узор оставался отчётливым. Артём задумчиво провёл пальцем по вырезанным бороздкам. Что-то глубоко внутри него отозвалось на прикосновение – как будто далёкое воспоминание попыталось прорваться на поверхность сознания.

– Откуда ты взялся? – пробормотал он, разглядывая амулет. – И что ты там делал?

Внезапно свет в квартире мигнул, а из кухни донёсся звон разбитого стекла. Артём вздрогнул, мгновенно напрягшись. Осторожно положив амулет на стол, он поднялся и медленно двинулся к кухне. Рука автоматически потянулась к поясу, где обычно был табельный пистолет, но нащупала пустоту – оружие уже лежало в сейфе.

На кухне оказалось разбито окно. Осколки растеклись по подоконнику и полу, холодный ноябрьский ветер властно вторгся в квартиру. Но самым странным было то, что окно явно разбилось изнутри – осколки лежали снаружи на карнизе.

– Что за чертовщина? – пробормотал Артём, подойдя ближе.

И в этот момент он увидел это. В темноте за окном, на фоне ночного города, на долю секунды мелькнул силуэт. Высокий, неестественно тонкий, словно искажённый. Артёму показалось, что фигура зависла в воздухе – на седьмом этаже, без всякой опоры. А потом она исчезла, растворившись в темноте.

Артём отшатнулся, его сердце бешено колотилось. Он не верил в призраков или сверхъестественное. Всему должно быть рациональное объяснение. Может, это игра теней или просто усталость после тяжёлого дня.

Он вернулся в комнату, и его взгляд упал на амулет. На деревянной поверхности проступили тёмные пятна, похожие на капли крови. Артём моргнул, и видение исчезло – амулет снова был просто куском старого дерева с вырезанным символом.

– Хватит, – произнёс он вслух, обращаясь к самому себе. – У меня просто переутомление.

Но сон не шёл. Слова свидетеля не давали покоя. Тень без лица, улыбка во тьме. Три смерти с одинаковой гримасой ужаса. И этот странный амулет. Всё это складывалось в мозаику, которую Артём пока не мог собрать.