Маньяк! Извращенец! Кто в здравом уме будет так пугать по ночам?!

– А то что? Выкатишь счёт? – шиплю, сместившись в сторону, и мгновением погодя сама поражаюсь собственной дерзости. Это точно я сказала?

О том, что я вообще-то пришла попить воды, и вовсе забываю.

– Заставлю расплачиваться натурой, – оперевшись одной рукой о столешницу, отчего силуэт одноклассница теперь кажется куда более расслабленным, произносит Марк. Без насмешки. На полном серьезе.

Он с дуба рухнул?

– Звучит… аморально, – помчались, все же озвучиваю пришедшую в голову мысль.

Нет, вероятно, сошла с ума я, а не он. С чего я вообще сегодня настолько откровенна с Костровым?

Как будто мы действительно не жертва и охотник, а какая-то сопливая парочка.

От подобной мысли меня немного ведёт, и я снова делаю шаг назад, собственноручно загоняя себя в ловушку.

За окном шумит ветер и дождь, внутри кухни царствует загадочная и напряжённая атмосфер. А я тут из себя победительницу по жизни строю!

– Зато на деле довольно приятно, – без запинки заявляет Марк, увлеченно за мной наблюдая.

Сверкает молния, на мгновение освещая кухонное помещение и, мне кажется, отражаясь в грозовых глазах Кострова.

Он выглядит довольным. Пожалуй, даже слишком.

– Почему ты так ведёшь себя, Марк? – как только все снова погружается во мрак, спрашиваю. Ставлю бокал на столешницу позади себя, обхватываю плечи руки.

Я не должна его бояться. Что он мне сделает? К тому же стакан теперь в полной безопасности. Я уж постараюсь, чтобы не разбился!

– Мне так нравится, – довольно легко отзывается Костров, протягивая ко мне руку и кончиками пальцем касаясь понуро опущенного подбородка.

В темноте чувства и ощущения становятся другими, более обостренными, раскаленными. Поэтому этот жест для меня сравним с обжигающим прикосновением клейма.

– Ты же… – дергаюсь, не в силах стерпеть. – Ты же все это время пытался втоптать меня в грязь. И сейчас, каждым своим словом, действием, жестом…

– Продолжай, новенькая, – не желая ждать, когда я соберу мысли в кучку, подначивает Марк.

Мне кажется, будто воздух пропитывается сладкой патокой, забивая дыхательные пути. Мне не нравится, что происходит с моим сердцем, оно готово выпрыгнуть из груди. То, какой трепет вызывает во мне этот парень, он…

Неправильный.

– Я… хочу домой, – произношу на выдохе я, прикусывая губу и направляя взгляд в ту сторону, где должна была быть лестница. – Наверняка, мои вещи уже давно высохли.

Мне кажется, что мой тон прозвучал довольно холодно и сухо. Достаточно для того, чтобы дать Марку понять, что я не намерена поддаваться его очарованию. Только вот ему так не казалось…

Когда я делаю шаг вперёд, чтобы обогнуть стоящего на пути Кострова, он нагло преграждает мне путь.

– Ничего не выйдет.

– О чем ты?

– На улице все еще сильный дождь. Ты можешь заболеть, если снова промокнешь.

– Это не самая страшная перспектива, – чуть более резко, чем планировала, бросаю.

Эмоции переполняют до краев. Да что он себе позволяет? Думает, раз пришла добровольно, то меня и удержать здесь можно?

– Неужели моя компания страшнее ангины? – с усмешкой вопрошает он.

Язык не поворачивается сказать ему "да".

– Кое в чем я с тобой согласна, – вздохнув, вновь переходу на размеренный тон. – Ничего не выйдет, Марк. В смысле с той твоей полуприказной просьбой. Я не влюблюсь в тебя. Никогда.

Воздух словно сгущается ещё сильнее или это я задерживаю дыхание, так сразу и не понять. Перед глазами начинают появляться "звёздочки", когда Костров прикасается к моему плечу, ведя по руке ниже. Нежно, едва ощутимо, но кожа все равно покрывается мурашками.