А я не нахожу приличных слов.

Мне что придется теперь остаться на ночь здесь?

19. 19. Катя

Мне действительно приходится остаться здесь с ночевкой… Просто выбора другого нет. На улице стремительно темнеет, а стихийное бедствие только набирает обороты.

Открыв рот, нелепо хлопаю, глазками, пока Камилла приносит откуда-то раскладушку и стелит мне рядом со своей кроватью, мурлыча под нос какой-то агрессивный мотивчик. Видимо, она фанатка рок-музыки.

– Что не нравится? – вопрошает она, намекая на то, что от ее глаз не скрылась моя оторопь. – Или ты собираешься ночевать вместе с Марком?

– Ни в коем случае! – ужаснувшись подобной перспективе, возникаю.

Мне в целом, конечно, неважно где коротать вечер, лишь бы не убиться по пути домой. Однако сама мысль, оказаться рядом с Костровым наедине, пока за окном бушует стихия, приводит в ужас.

"Марк за пять минут нашего вынужденного уединения-то весь мозг мне сломал, страшно представить, что он способен, если ему дать целуй ночь… Да и вдруг поведет себя неприлично, руки начнет распускать…" – размышляя о последнем я невольно краснею, чувствуя как сердце кубарем катится в пятки. На Марка всегда заглядывались девчонки, даже те, что постарше. В прошлом году одиннадтиклассница, Лера Воробьева, например, хвасталась тем, что провела всю ночь с Костровым за жаркими спорами. Я не ханжа, но меня терзают смутные сомнения в том, что он с ней действительно только спорил.

– Вот и я так же подумала, – возвращает меня в реальность самодовольный голос Камиллы.

Все же странно это все… Спустя время я уже чинно лежу на кушетке, бездумно пялясь в потолок. Свет в комнате мы выключили, так что все вокруг погружено в почти что полнейшую темноту. Лишь подсветка от экрана телефона Селезнёвой разбавляет ее.

Камилла с кем-то активно чатится, громко слушая музыку через наушники, а я почему-то боюсь даже двинуться с места.

Никогда не могла уснуть в гостях. Не знаю почему так. Как правило, стоило моего голове коснуться чужой подушки, как в сознание стучались мрачные мысли. Или, что ещё хуже, вопросы о нетленном существований. Глобальные, по мелочи…

Сейчас же я думаю о том, насколько оказалась слепа, раз не смогла разглядеть в Камилле по-настоящему хорошего человека. Она стервозная, да, и довольно грубая, но с какой-то внутренней необъяснимой хваткой и тягой к хорошим поступкам.

Мы ведь с ней даже никогда не разговаривали толком в школе. А я не стремилась узнать причины ее придирок, видимо, напрасно все спихивая на спортивный интерес с Костровым.

Возможно, я просто недостаточно наблюдательна? Она ведь тоже человек, может, и не с такими же страхами, как у меня, но с довольно похожими проблемами в семье. По крайней мере, если оценивать степень доверия к ним.

Своей-то маме я лишь отправила смс о том, что осталась у друзей, так и не сумев найти в себе смелость попросить забрать меня отсюда на машине. Это могло вызвать слишком много неуместных вопросов.

Кстати, о родителях…

– Камилла… – не выдержав потока мыслей, стремящихся найти объяснение всему и сразу, вытягиваю руку и тереблю Селезневу за локоть.

– Что? – поставив музыку на паузу, раздражительно интересуется одноклассница. – Хватит называть меня полным именем, терпеть его не могу. Лучше Кам или Ками.

– Хорошо, Ками, – смиряюсь с нравоучениями в свой адрес. – Скажи, а почему родители Марка ещё не вернулись?

– Они на выходные сваливают обычно. Иногда возвращаются, иногда нет. Сегодня, видимо, не вернутся уже. Иномарку свою берегут.

Комната вновь погружается в тишину, но теперь слышен лишь только шум льющегося ливня. Слишком уж громкий звук для того, чтобы стать успокаивающим. Не удивлюсь, что утром мне придется не только попросить помощи у мамы и Кости, но и у мсч на спасательной лодке.