– от этого предположения в горле возникает неприятная горечь. Необъяснимое чувство, неоправданное. С чего бы мне вообще что-либо чувствовать, узнавая о том, с кем Марк состоит в отношениях?

– Не буду спрашивать, зачем ты приперлась, но выглядишь жуть как стрёмно, – заявляет Камилла, закрывая за мной дверь и морщась из-за натекшей с меня лужицы. – Разувайся и пошли ко мне в комнату, приведёшь себя в порядок.

Я смотрю вслед девчонке, которая даже по лестнице поднимается так легко и изящно, не заботясь о том, пойду ли я за ней.

В моей же голове все происходящее просто не укладывается.

Вот так просто? После трёх дней тотального игнора? А до этого ещё и года издевательств? Весь мир с ума что-ли посходил?

Однако стоять и дальше истуканом в просторном холле двухэтажного особняка я не собираюсь. Снимаю свои полусапожки и мигом мчу за Камиллой, догоняя ее только наверху. Мне почему-то страшно остаться в этом доме в одиночестве. Я ведь пришла сюда в наглую, без предупреждения, не надеясь на какое-либо гостеприимство…

Наверху располагается широкий, уходящий в обе стороны коридор с кучей разных дверей. Видимо, спальные комнаты. Селезнева жестом указывает налево и ныряет в первую. Я же, все не отойдя от оторопь, заторможенным взглядом осматриваю внутренние убранства дома: стены, увешанные картинами, замысловатые люстры под потолком, дверь в конце коридора, на которой висит табличка "Вход строго запрещен, входите нежно"...

– Даже не пялься. В ту сторону лучше не соваться, – у самого уха звучит голос Камиллы, которая, видимо, устала ждать, когда я войду следом за ней.

– А что там…

– А ты как думаешь? – с иронией в голосе перебивает меня одноклассница и перекидывает копну своих густых волос на одно плечо.

Действительно, чего это я? Явно же это комната Марка. Кто ещё мог с такой насмешкой отнестись к устойчивому выражением?

Только тогда неясно, почему у Камиллы есть своя, отдельная комната, если они встречаются? Она настолько близка с его семьёй?

– А ты… – пытаюсь найти хоть какое-то объяснение, но не нахожу. Зато в комнату к однокласснице все же попадаю.

Она выглядит обезличенной, обставленная в минималистичном стиле, который, как мне кажется, совсем не соответствует вкусам Селезнёвой.

Где помпезность и роскошь?

– Стягивай мокрые вещи и в душ, Романова, – железным тоном раздает указания Камилла. – Или буду до конца жизни называть тебя котёнком.

Подобная перспектива меня не впечатляет. И вот уже спустя пятнадцать минут я сижу на ее кровати, укутанная в любезно выданный махровый халат. От него приятно пахнет кондиционером для белья. Всю остальную одежду Камилла уносит на стирку.

– Минут тридцать побултыхаются, потом в сушилку и пойдешь восвояси, – вернувшись, поясняет она и подталкивает к кровати пуфик, усаживаясь на него в позу лотоса. – А теперь рассказывай.

– Что рассказывать? – растерявшись, переспрашиваю.

"И что все такие требовательные последнюю неделю по отношению ко мне? Соскучились по моему голосу?" – мелькают мрачные мысли в голове.

– Зачем заявилась к нам в дом, разумеется, – разводит руками Селезнева, ее тон становится задумчивым. – Ты же явно не ошиблась адресом. Хотя, ты вроде же где-то поблизости тоже живёшь…

Я вздрагиваю. Не потому что голос Камиллы звучит с угрозой, просто за окном вдруг проносится вспышка света, за которой следует оглушительный раскат грома. Становится ясно, буря лишь набирает обороты.

В этот же момент мой мобильный издает звук входящего смс и на экране высвечивается сообщение:

"Ты дома? Не попала под дождь? Мы с Костиком заехали в торговый центр…"