Замужа я не боялась. Хотя бы потому, что пока не понимала, чего следует опасаться прямо сейчас, а с чем можно погодить. В своем мире – а за предыдущие восемь недель я пришла к выводу, что это параллельная вселенная – я не вышла замуж по невыносимо банальной причине. Не взяли.

Но и матримониально настроенным мужчиной меня не испугаешь, а потому самое время убедить окружающих, что я полностью адекватна и здорова.

– Новый статус тебе на пользу, – рассиялась маман, обмахиваясь вычурным веером. – Ты выглядишь бодро и уверенно, но не зазнавайся. И прекрати так пялиться на окружающих, это неприлично!

А, так вот зачем ей веер. Им можно прикрываться, когда нужно меня всласть обругать на глазах людей, не теряя достоинства великосветской львицы. Мне веера не полагалось, а потому приходилось улыбаться и подставлять ручку для поцелуев. Бе-е-е, сколько ж на ней бактерий собралось?

– Выпрями спину, Луиза! Хватит горбиться, у тебя вырастет холка и нам будет за тебя стыдно.

– Мам, твои перешептывания и страшные глаза выглядят куда неприличнее моей осанки, – я разглядывала фланирующих по холлу театра дам и господ, стреляя глазками в свое отражение на стене.

Шляпки – неизменный атрибут этого сезона, подчеркивают воздушность леди и ее дань приличиям, равно как и кружевные перчатки с ажурным зонтиком. Я этого не знала, мне Ита сказала, нагружая образ аксессуарами по самую маковку.

В моем туалете превалировал белый, делающий меня более юной, чем есть на самом деле. От того пренебрежительные взгляды молоденьких, едва оперившихся красоток не так сильно резали самолюбие.

– Леди Эдинтер, вы так удачно выбрали цветовую гамму, – обронила одна из сильно юных дам, проплывавших мимо. – Гармонирует с театральной обстановкой.

Я обернулась на холл, увидев, что весь он отделан белым мрамором. Белыми же были занавески, потолок и даже ковровые дорожки, не смотря на приходящих с улицы зрителей, на фоне которых я слегка сливалась. А, нет, все-таки режет. Испросив у матушки разрешение, я отправилась вслед за стайкой языкастых зайчиков, юркнув мимо дам преклонного возраста, выстаивающих очередь в уборную.

Кажется, они не слишком огорчились, дискутируя о праздничных украшениях храма благочестивой богини.

– Зато я сальто круче делаю. Спорим? – похлопав по плечу гадючку, сказала я, оглядывая ядовитый сад.

Леди вытаращились на меня, будто я предложила им выпить яду на голодный желудок, и попятились.

– Можем прям тут кувыркнуться и ни разу тебе твоя молодость не поможет.

– Леди… Эдинтер, так у вас на родине принято отвечать на комплименты? – очухалась змейка, с превосходством поглядывая на подружек. Те выпятили челюсти, показывая своим видом, какого недалекого они мнения об одной конкретной фрейлен.

– На моей родине принято грамотно оценивать свои силы и следить за языком. И если противник явно сильнее или смелее, а также имеет значимые преимущества, не нужно пытаться его укусить. Зубы выбьет, – пояснила я, стягивая перчатки, чтобы не испачкать.

– И какое, позвольте полюбопытствовать, у вас преимущество? – высокомерно поинтересовалась девчонка, выпрямляя и без того деревянную спину.

– Например, я могу сломать тебе пару костей и обставить это как несчастный случай, – мило улыбнулась я. – Или сделать так, чтобы твой отец погодил с помолвкой, пока не подвернется жених повыгоднее.

– Откуда вы знаете? – распахнула глаза напуганная леди, изрядно побледневшая при упоминании перелома.

Хе-хе, значит, угадала.

– Леди Мертон, ваше положение мало отличается от большинства столичных леди. Быть благой супругой – это честь, но если жених противен…