Он поставил пакет на стол, из которого тут же начал распространяться аппетитный аромат тайской еды:

– Подумал, что вы наверняка опять пропустили обед. Пад тай, карри, спринг-роллы – там всего понемногу.

– Спасибо, Майкл, – искренне поблагодарила Ребекка. – Ты как всегда вовремя. А что в той коробочке?

Майкл загадочно улыбнулся и аккуратно положил коробку на стол рядом с едой:

– А это, дамы и господа, то, чего вы так ждали. – Он вскрыл пакет и достал жесткий диск. – Полная оцифрованная коллекция рукописей Ахмета Явуза. Те самые тексты, охватывающие период от раннего Средневековья до современности, включая, со слов моего друга, комментарии и толкования. Я в этом ничего не понимаю, но, думаю, вам пригодится.

На мгновение все было забыто. Сара даже отложила телефон, которым пыталась связаться с родственницей.

– Как тебе удалось? – пораженно спросила она. – Мы месяцами пытались получить к ним доступ через все мыслимые и немыслимые каналы! Явуз известен тем, что ревностно охраняет свою коллекцию даже от ученых.

Майкл довольно улыбнулся, явно наслаждаясь произведенным эффектом. Он опустился в кресло и начал распаковывать контейнеры с едой:

– У меня есть старый друг, Джамаль Экинчи, с которым мы вместе работали в горячих точках на Ближнем Востоке. Сейчас он независимый журналист в Турции, специализируется на культуре.

Майкл раздал всем тарелки и палочки, затем продолжил:

– История получилась забавная. Джамаль долго искал подход к Явузу, но тот оказался крепким орешком. И вот однажды Джамаль оказался в том же ресторане, что и Явуз с какими-то деловыми партнерами. В какой-то момент за соседним столиком появилась шумная компания туристов, которые вели себя… скажем так, не слишком уважительно к местным обычаям.

Майкл сделал паузу, чтобы попробовать карри, и одобрительно кивнул:

– Явуз начал громко возмущаться их невоспитанностью, и Джамаль, уловив момент, присоединился к нему. Слово за слово, они разговорились. Выяснилось, что у Явуза есть интерес к американской культуре, особенно к вестернам и истории Дикого Запада, но и немалое раздражение американской внешней политикой. Джамаль представился исследователем американо-турецких отношений…

– И он просто так отдал бесценную коллекцию первому встречному? – недоверчиво перебила Сара.

– Конечно, нет, – усмехнулся Майкл. – Это было только начало. За следующие две недели Джамаль умудрился стать для Явуза кем-то вроде проводника по американской культуре. Они ходили в кинотеатр на ретроспективу Серджио Леоне, Джамаль привозил ему настоящий американский бурбон – коллекционный, между прочим. Явуз оказался большим поклонником Клинта Иствуда и историй о Гражданской войне.

Майкл отложил палочки и продолжил более серьезным тоном:

– Ключевой момент наступил, когда Джамаль рассказал ему о вашем проекте. О том, что вы пытаетесь создать технологию, которая поможет людям разных верований лучше понимать друг друга, уважать различия и находить общие ценности. Это совпало с новостями из Сирии о разрушении исторических памятников религиозными фанатиками. Явуз, как оказалось, потерял каких-то дальних родственников в столкновениях.

Ребекка внимательно слушала, медленно кушая пад тай.

– Он согласился предоставить доступ к коллекции при нескольких условиях, – продолжил Майкл. – Во-первых, его имя должно быть упомянуто в публикациях. Во-вторых, он хочет получить ранний доступ к результатам работы «Унума». И, в-третьих, наиболее интересное – он хочет, чтобы мы сохранили копию его коллекции на серверах проекта. Он опасается, что в нынешней политической обстановке даже в относительно светской Турции его коллекция может быть под угрозой, если власти решат, что некоторые тексты противоречат официальной религиозной доктрине.