– Разве воспитанные девицы произносят такие слова?

Нола вздрогнула и заозиралась, но в тусклом свете от порхающих светлячков было сложно разобрать, откуда шел голос. Поиски ее, однако, не продолжались долго – из глубины комнаты вышел высокий мужчина и остановился на небольшом расстоянии. Нола сразу поняла, что перед ней знатная особа. Мужчина был одет куда проще любого приглашенного на бал, но прямая осанка и грациозная походка добавляли невзрачной одежде торжественности. Нола не могла толком разглядеть его лица, спрятанного не только в тени, но и под густой копной волос, и это придало ей смелости: ее лица собеседник тоже не увидит.

– Вы удивитесь, сэр, какие слова можно услышать в компании самых благородных из девиц, – произнесла Нола ровным голосом, гадая, как бы отреагировал ее несостоявшийся кавалер, если бы узнал, на какую подлость пошла Селия Уивер, так ярко ему улыбающаяся и извиняющаяся за свою якобы неловкость.

– Почему вы не в бальной зале? – поинтересовался мужчина, в голосе слышалась улыбка. – Вам не понравилось убранство?

Нола вздохнула. Меньше всего она хотела говорить о бале. В голове мелькнуло, что уже второй мужчина за вечер начинает с ней разговор, не называя своего имени.

– Едва ли. – Нола улыбнулась, надеясь, что мужчина не уловит сарказм в ее словах, тем более что говорила она истинную правду. – У меня была уйма времени рассмотреть украшения, ради них ведь и ходят на балы.

Мужчина расхохотался, его смех раскатисто прошелся по пустой комнате. Нола поежилась. Узнай матушка, что она осталась наедине с мужчиной в темной комнате, на следующий же день чучело из ее хладного трупа украшало бы отцовскую оружейную комнату. И все-таки беседовать с человеком, который интересовался ее мнением, было приятно. Нола обрадовалась, что в темноте, помимо лица, не видно ни растрепанной головы, ни чернильных пятен на руках.

– Тогда почему вы ушли? – спросил незнакомец.

– Слишком людно, – буркнула Нола, надеясь, что краткий ответ даст собеседнику понять, что она хочет закрыть тему.

Мужчина снова рассмеялся, а Нола только нахмурилась: легко ему смеяться над девушкой, которая, совершенно очевидно, сбежала с танцев не по собственному желанию.

– Что же, раз вы искали уединения, не буду вам мешать, – сказал незнакомец, отсмеявшись. – Однако разрешите кое-что сказать вам перед уходом.

Нола задержала дыхание, потому что мужчина подошел к ней вплотную. В нос ударил терпкий аромат.

– Не стоит расстраиваться, – раздался тихий голос почти у самого уха. – Если у мужчины не хватает манер поддержать свою пару во время возникшей неловкости, он не стоит внимания.

Незнакомец отступил на шаг, в сумраке на его губах едва различалась мягкая улыбка. Нола стояла ни жива ни мертва, пока мужчина продолжал ее разглядывать. Она могла думать только о том, что этот странный человек, должно быть, все видел и прекрасно знал, почему она оказалась в этом пустынном зале. Продолжая улыбаться, он сказал:

– Вам очень идет голубой. Позвольте?

С этими словами он вытянул вперед руку и, направив ее на наряд Нолы, выполнил ей необычный жест. Девушка посмотрела на свое платье. Невероятно! Пятна от шампанского стягивались на глазах и вот совсем исчезли! Нола вскинула глаза, понимая, кто перед ней стоит, но мужчина только приложил указательный палец к губам и, улыбнувшись напоследок, покинул зал.

Теодор Крессвел. Нола встретила колдуна Теодора Крессвела.

***

Спустя два дня непогоды на небе наконец показалось солнце, буря сменилась легким весенним ветром. Зацветали гладиолусы и тюльпаны – казалось, весь город вышел на прогулку в парк. После бала прошло три дня, но светское общество не переставало судачить о том, какое торжество устроил Теодор Крессвел. Каждый второй уверял, что такого красивого и огромного фейерверка не видел ни в одном городе графства.