Туристы: волчья кровь Азиз Мамедов

В небольшом городке Ростовской области, где жизнь текла неспешно, а природа дышала гармонией, жила семья Волковых. Их дом, окружённый полями и берёзовыми рощами, стоял у тихой речки, полной рыбы и раков. Здесь, среди запахов свежескошенной травы и звуков вечерних лягушек, царили радость и тепло, которые Волковы создавали своими руками.

Василий, глава семьи, работал в городской хлебопекарне – самой большой в округе. Высокий, крепкий, с мозолистыми руками, он был местной легендой. В юности за ним выстраивались очереди девчонок, а парни уважительно звали его Васьком. С восьми лет Василий занимался боксом, и даже в зрелом возрасте его сила внушала трепет. Но не только кулаки делали его особенным: он был мастером-плотником, научившись ремеслу у отца, который пропал без вести, оставив лишь воспоминания. Свой дом Василий построил сам – двухэтажный, с резными ставнями и просторной верандой. Несмотря на скромный достаток, этот дом считался лучшим в городке, и соседи нередко заглядывались на него с завистью.

Анна, жена Василия, была женщиной редкой красоты. Её голубые глаза сияли, как утреннее небо, кожа казалась мягкой, словно пух, а стройная фигура и грациозная осанка притягивали взгляды. Но не только внешность выделяла Анну: она была умна и начитанна, работала учительницей младших классов и мечтала вдохновлять детей. Иногда Василий, с его простым образованием, чувствовал себя неловко рядом с ней, но Анна никогда не давала ему повода сомневаться в себе. Она любила мужа за его доброту и силу, а их дом превратила в уютное гнёздышко. Каждый уголок – от вышитых занавесок до расписанных ею стен – говорил о её таланте дизайнера, который мог бы соперничать с профессионалами. Они поженились в восемнадцать, едва достигнув совершеннолетия. Говорят, такие браки редко длятся долго, но Волковы опровергали это правило, их любовь только крепла с годами.

У пары родились два сына – Серёжа и Ваня, с разницей в два года. Мальчишки, шустрые не по годам, были неразлучны, хоть и совсем разные. Серёжа, старший, унаследовал отцовскую силу и ловкость. Он мог постоять за себя, нередко ввязываясь в драки с мальчишками постарше – и побеждая. Друзья побаивались его вспыльчивости, и, хотя никто не говорил этого вслух, Серёжа чувствовал их настороженность. Ваня, младший, был спокойнее и равнодушнее. Он не любил конфликтов и знал, что брат всегда защитит его. «Боец из меня, как из балерины», – шутил Ваня, пряча улыбку. Мальчишек прозвали «братьями водолазами» за их любовь к реке, но кличка им не нравилась – она звучала двусмысленно, и Серёжа не раз лез в драку, чтобы заставить замолчать насмешников.

По выходным Василий брал сыновей на рыбалку. Это была их традиция: с утра, вооружившись удочками и хорошим настроением, они шли к реке. Василий ловил больше всех в городке, хотя иногда его опережал старик-алкаш, вечно сидевший у воды с мутной бутылкой самогона. Дети, конечно, больше играли, чем рыбачили: плескались в реке, гонялись за лягушками или строили плотины, чтобы загнать рыбу ближе к отцу. Но и они иногда вытаскивали по паре карасей, гордо демонстрируя улов. Дома Анна превращала рыбу в своё коронное блюдо – жареную с лимоном, от аромата которого текли слюнки у всей семьи. Укусы комаров, впрочем, доставались всем поровну.

Часто к ужину присоединялся сосед, дядя Витя, пожилой ветеран Второй мировой. С бутылкой водки и историями из прошлого он был желанным гостем. Дядя Витя дружил ещё с отцом Василия, несмотря на разницу в возрасте, и после его исчезновения стал для Василия вторым отцом. Он помогал в трудные времена, особенно после смерти матери Василия, умершей при родах. Для Василия дядя Витя был единственным человеком, которому он мог открыть душу, рассказывая о долгах, которые давили на семью, и о страхах, которые не отпускали. После этих разговоров Василий возвращался домой с лёгким сердцем, забывая на время о своих бедах.

Десятого июля, в душный летний день, у речки собрались друзья и соседи Волковых, чтобы отпраздновать восьмилетие Вани. Двор их дома гудел от смеха: дети носились по траве, взрослые поднимали тосты за здоровье именинника. Анна украсила столы цветными скатертями, а на вертеле жарилась рыба, наполняя воздух аппетитным ароматом. Волковы не жалели средств, и праздник сиял яркими красками, словно отражая их былую радость.

Утром, пока гости ещё не пришли, Василий отвёл Ваню к старому дубу у реки. В его грубых ладонях лежало кольцо. На нём красовался символ Волковых – волчья голова, выжженная неровными линиями. «Это наша традиция, сынок, – сказал отец, надевая кольцо на тонкий палец Вани. – Оно будет расти вместе с тобой и оберегать». Ваня, сияя от гордости, крепко обнял отца, не замечая, как кольцо слегка болтается.

Ванино сердце колотилось, а улыбка не сходила с лица. Он взглянул на кольцо, подаренное отцом, и вдруг почувствовал, как оно будто потяжелело на пальце. В тусклом свете волчья голова, вырезанная на кольце, казалась живой: её глаза сверкали, словно скрывая тайну. Ваня замер, ощутив холодок, пробежавший по спине. Он провёл пальцем по грубому узору, и ему почудилось, что кольцо тёплое, почти живое, как будто оно шептало о чём-то неизбежном.

Анна, заметив, что сын притих, подошла к нему. Её голубые глаза мягко блестели в свете костра. «Что такое, Ванечка?» – спросила она, касаясь его плеча. Ваня показал кольцо. «Мам, оно… странное. Как будто смотрит на меня». Анна улыбнулась, но её взгляд стал серьёзнее. Она присела рядом, глядя на реку, где отражались первые звёзды. «Это не просто кольцо, сынок, – сказала она тихо. – Говорят, что оно хранит Волковых, что оно волшебное. Мой дед рассказывал, что тот, кто носит его, непобедим». Ваня сглотнул, чувствуя, как слова матери оседают в груди тяжёлым камнем. «А что?» – спросил он. Анна покачала головой, её улыбка дрогнула. «Не думай об этом сегодня. Это твой день».

Ваня не мог отвести взгляд от кольца. В его воображении волчья голова оскалилась, и на миг ему показалось, что река застыла, а смех гостей стал тише, как будто время замедлилось. Он тряхнул головой, прогоняя видение, и побежал к Серёже, который болтал с мальчишками у костра. «Серёг, посмотри, – сказал Ваня, показывая кольцо. – Мне кажется, оно… нехорошее». Серёжа фыркнул, выхватил у брата руку и пригляделся. «Чушь, Вань. Это просто кольцо. Хватит выдумывать». Но его голос был резче, чем обычно, и Ваня заметил, как брат быстро отвёл взгляд, будто сам не хотел смотреть на волчью голову слишком долго.

К вечеру, когда солнце окрасило реку золотом, праздник достиг пика. Ваня, набравшись смелости, решил показать фокус, который репетировал неделями. Под любопытными взглядами гостей он достал старую шляпу, спрятал в неё пушистого зайца и, пробормотав «волшебные» слова, перевернул её вверх дном. Заяц исчез. Дети взвизгнули от восторга, взрослые захлопали, притворяясь удивлёнными.

Василий, глядя на сына, широко улыбнулся. «Молодец, Ванечка! Теперь мой черёд!» – крикнул он и, подмигнув, разбежался к реке. С громким плеском он прыгнул в воду и нырнул. Гости засмеялись, ожидая шутки. Но секунды шли, а Василий не выныривал. Смех смолк. Анна, побледнев, бросилась к берегу, выкрикивая его имя. На следующий день тело Василия нашли в корягах, в нескольких километрах вниз по течению.

На похоронах дядя Витя, сгорбленный и бледный, стоял у гроба. Увидев безжизненное лицо Василия, он схватился за сердце, прошептал «малыш» и рухнул на пол. Его тело содрогнулось, и он затих. Многие думали, что старик не доживёт до похорон, но он ушёл вместе с Василием, словно не желая оставлять друга одного.

Ваня винил себя. «Если бы я не показал фокус, отец бы не прыгнул», – крутилось в его голове. Но никто другой не обвинял мальчика – кроме него самого.

Горе сломило Анну. Она, чья красота когда-то заставляла мужчин оборачиваться, начала топить боль в водке. Она пыталась остановиться, но каждый раз срывалась. Однажды в школе, будучи пьяной, она швырнула ключ в ученицу за ошибку в домашней работе. После нескольких таких выходок её уволили, хотя начальство долго терпело, надеясь, что она справится. Без работы Анна пала ещё ниже. Она продавала мебель, посуду, даже детские игрушки, а когда в доме не осталось ничего ценного, начала продавать себя. Мужчины, когда-то завидовавшие Василию, теперь приходили к ней, платя за её тело и.

Каждый мужчина в городе, однажды мечтавший о их матери получал её, и не раз, и по разному, они воплощали все свои фантазии за небольшую плату, их мама делала всё что скажут, где скажут и как скажут.

 Среди них были даже ровесники Серёжи и Вани, едва достигшие совершеннолетия. Дом Волковых, некогда сиявший уютом, превратился в унылую развалину с ободранными обоями и разбитыми окнами. Анна, потерявшая былую красоту, стала отталкивать клиентов. От неё пахло перегаром, и вскоре никто не приходил, кроме собутыльника, который бил её и детей. Но однажды, когда Серёже исполнилось шестнадцать, этот человек исчез. Позже его тело нашли в четырнадцати пакетах, разбросанных по городу.

Годы шли… Братья росли сами по себе. Городок, когда-то казавшийся добрым, стал для них враждебным. Серёжа, унаследовавший силу отца, связался с бандой рэкетиров. Он мстил тем, кто пользовался их матерью, убивая их с жестокостью, словно отыгрываясь за её унижения. Лишь нескольких он пощадил – тех, кто, по его мнению, не перегибал палку. Ваня пошёл другим путём. Он стал карманником, а позже отсидел срок за неудачное ограбление магазина. Но за убийства его не ловили – в этом он был осторожен. Своё первое убийство Ваня совершил в пятнадцать, заколов лучшего друга за связь с его девушкой. Он не любил её, но дело было в принципе.