Удар!

Бедро словно огнем обожгло. От этой боли из горла моего вырвался жалобный стон.

Затем я почувствовала, как тело катится по твердой шероховатой поверхности. Прохладной поверхности. Соприкасаясь с ней голой кожей. Катится всё дальше и дальше, а потом…

…а потом резко падает.

На этот раз я упала плашмя, лицом вниз. Ощущения не из приятных. Вы когда-нибудь падали на землю лицом вниз? Нос словно окунули в кипяток, губу я в полете непроизвольно прикусила и теперь пробовала собственную солоноватую кровь на вкус.

Но боль и терпкий вкус крови необычайно быстро отрезвили меня, постепенно возвращая в сознание. И в сознании моем родились первые вопросы.

Что произошло? Почему так светло? Куда я упала? Где я нахожусь?

Не сразу прошла моя слепота. Черные пятна заплясали перед глазами, когда я осмелилась наконец-то приоткрыть их. Пятна затейливо скакали друг за дружкой и по кругу, мешая мне сфокусироваться на картинке.

Слух восстановился быстрее зрения. Громкость окружения медленно нарастала. Я уже могла различить человеческий галдеж и невесть откуда взявшийся посреди саванны бой барабанов. Попыталась опознать хотя бы отдельные фразы, но все голоса, низкие и средние, мужские и женские, детские и старческие, сливались в единую какофонию, и я не могла понять ни слова. Ни единого слова.

А после того, как в душу мою вцепилась холодная костлявая рука паники, очертания перед глазами стали точнее. Белизна сошла на нет, уступив место расплывчатым фигурам. Вскоре и они преобразились. Еще несколько раз моргнув, я уставилась на вполне четкую картину. Такую, что лучше бы на всю жизнь и ослепла, и оглохла.

На возвышении, уходящем ввысь, сидели люди. Множество людей в настолько сияющих одеждах, что пришлось руку сложить козырьком над глазами, чтобы не ослепнуть во второй раз.

Это… рай? Я все-таки умерла тогда. И попала прямиком в рай.

Хорошо это или плохо? Смерть – само по себе явление малоприятное, однако, если рай и ад существуют, и угодить я умудрилась на небеса… Или в чистилище?

Так выглядит суд господень! Всё это – судьи, которым предстоит решать мою дальнейшую судьбу. Остаться ли мне после смерти в вечном блаженстве, или же отправиться на один из кругов ада за свершенные при жизни злодеяния.

Но если я мертва и душа моя отделилась от бренной земной оболочки, то почему же… почему я ощущаю боль? Почему ангелы обвешаны золотом и драгоценностями? А кто… кто все эти люди внизу?.. И почему я голая?!

Только когда встретилась со взглядом одного из «судей», в котором читалось минимум благодетели и максимум непристойности, резко прикрыла грудь руками, притянула к себе ноги и крепко сжала их вместе. «Судья» в ответ на мою реакцию вызывающе вскинул бровь и осклабился. От этой улыбки меня бросило в дрожь.

На вид незнакомцу было лет тридцать. Не больше. Его слегка вьющиеся алые волосы до подбородка обрамляли необыкновенной красоты лицо. Впервые в жизни я видела настолько идеального мужчину. Расстояние между нами не было помехой. Я четко могла разглядеть каждую линию его лица, выпирающий кадык, широкие плечи, всю архитектуру его тела. О-о-о, архитектор был воистину гениален.

Нет, на ангела он не похож. На архангела и подавно. Как и все остальные…

– Nii ni hazina ya mtu yoyote? – мягкий грудной голос всё того же красноволосого мужчины мелодией заиграл в моих ушах, но я попыталась откинуть наваждение. Неизвестно, что за тарабарщину он несёт. На каком языке? – Nipe! – одновременно с возгласом «судья» вскинул руку. Золотые браслеты на его запястьях зазвенели друг об дружку. – Nipe, Anga! – ткнул он локтем мужчину, сидящего рядом с ним.