Точка возврата: Заслон Виктор Зэнц

ГЛАВА 1.1 – Гас: Вызов из прошлого

Гасанбег Расулов сидел на полу, прислонившись к холодной стене квартиры. Из кофейного автомата в углу тянуло лёгким запахом жжёного пластика, а его собственные пальцы всё никак не решались нажать на кнопку вызова. На столе мигал терминал: Входящий запрос. Срочно. Козлов И.

– Ну-у-у… – протянул Гас, размазывая голосом, как масло по чёрствому хлебу. – Игорёк, старый ты паразит… чего тебе от меня надо?

Скатился на бок, вытянув ноги, на секунду прикрыл глаза. За окном шумел московский купол – из-за фильтров всегда казалось, что небо чуть желтоватое, чужое. Шумели машины, жужжали дроны, бежали по делам люди – а ему всё казалось, что он стоит в стороне, как зритель. Бывший зритель великой пьесы под названием «корпорация Заслон». Бывший.

Мигнуло уведомление.

Срочно. Подтвердите подключение.

Гас мотнул головой, расстегнул старый халат (да-да, привет, новый день), встал, кое-как сгрёб волосы в хвост, глянул в зеркало. Ну, вылитый гений инженерной мысли, прямо с обложки: мешки под глазами, неровная щетина, халат с пятном кофе.

– Ну что ж, – сказал он своему отражению, – пошли удивлять мир.

Он ткнул в кнопку терминала. Зеленоватый свет окрасил комнату.

– Гасанбег! – голос Игоря Козлова был резким, сухим. – Срочно в центр. У нас серьёзные сбои по линии КОР-чипов. Ты нужен.

Гас хмыкнул.

– Игорёк, ты знаешь, что я с этим покончил. Официально. Давно.

– Не сегодня. Иди собирайся.

Гас почувствовал, как где-то под рёбрами стянуло. Тон Козлова он помнил хорошо. Сухой, приказывающий, без уговоров. «Не сегодня» – значит, там уже всё трещит по швам.

Он тяжело сел на край стола, помял пальцами переносицу. Долго. Потом театрально протянул руку… и ткнул в «энтер».

– Ну привет, старая любовь… – пробормотал он, глядя, как на экране вспыхнул логотип корпорации Заслон.

За окном дроны гудели чуть громче. А может, просто ему так казалось.

Он встал, втянул воздух. Ноги подгибались чуть-чуть – вот оно, это ощущение. Когда понимаешь, что идёшь туда, куда никогда больше не хотел возвращаться.

За спиной лежал беспорядок – пустые пакеты с едой, забытая книга, полуразобранный нейрошлем. Гас оглянулся, криво улыбнулся.

– Ну и ладно. Всё равно домой, наверное, не вернусь…

Он взял куртку, резко дёрнул дверцу, шагнул в коридор. Мир уже дышал тревогой.

А зелёный логотип на экране – он всё ещё мигал. Как будто ждал.

ГЛАВА 1.2 – Москва: Ядро сети

Гас стоял у массивных дверей командного центра, медленно выдыхая.

– Ну что, старик, готов к худшему? – пробормотал он себе под нос.

Стены коридора, ведущего сюда, были увешаны старой инженерной арматурой, трубами с намёком на ржавчину, хотя официально здесь всё стерильно. Где-то за стеной журчала охлаждающая система, капало что-то – может, конденсат, а может, очередной недочёт, на который давно махнули рукой. Свет ламп моргал – словно издеваясь. Даже сердце у него билось как-то под этот мерцающий ритм.

Двери с шипением разошлись в стороны. В нос ударил холод стерильного воздуха, перемешанного с запахом старой проводки, чуть-чуть – озона и еле заметного аромата дешёвого чая, который, видимо, кто-то из операторов успел пролить на пульт.

**

– Гасанбег! – Игорь Козлов вышел из-за прозрачной панели. Седина, ровная спина, резкие движения. Как будто за все эти годы тот не изменился вовсе. Его глаза – быстрые, колючие, почти сверкающие. – Проходи. Быстро.

– Ну здравствуй, Игорёк, – устало улыбнулся Гас, чувствуя, как сжимается горло. – Давно не виделись.

– Не время для сантиментов, – отрезал Игорь. – Мы на грани.

**

Они пересекли широкий зал. Огромные экраны нависали, как стены небоскрёбов, голографические панели то включались, то отключались, а нервные операторы сновали между пультами, переговариваясь на полутайном техническом жаргоне. Красные и жёлтые индикаторы вспыхивали над головой, будто гигантские тревожные знаки. Один молодой техник, заметив Гаса, застыл на секунду, потом неловко отвёл взгляд: легенды здесь, кажется, всё ещё жили.

Гас машинально провёл пальцами по поверхности стола – чуть шершавой, с характерной гравировкой старого поколения инженерных станций. Тёплая память, но тут же хлёсткий шлёпок реальности: сейчас это всё – фронт, а не музей.

**

На верхнем экране дрогнул логотип корпорации Заслон. Под ним высветилось имя: Селина Ворт.

– Гасанбег, – раздался голос. Холодный. Почти безэмоциональный. Как будто говорит не человек, а записанный модуль. – Ты знаешь, что сейчас поставлено на карту. Нам нужны ответы. Быстро.

Гас напрягся. Селину он слышал только через защищённые каналы. Легендарная ледяная королева, что управляла половиной мира через диспетчерские экраны. Вот и она – не миф, не образ.

– Я подключусь, – коротко ответил он, сглотнув. – Но мне нужен полный доступ к ядру.

– Доступ предоставлен, – резко, как отрезала, сказала Селина. – Работайте.

**

Гас опустился за терминал. Пальцы дрожали. Он ощущал на себе взгляды – операторы бросали короткие, нервные взгляды через плечо. Экран перед ним вспыхнул линиями данных, сетевыми картами, колышущимися, будто живыми. По миру шли сбои: Сибирь, Арктика, даже Марс. Где-то на периферии мелькал марсианский сигнал, хриплый, перебивающийся, но уже вшитый в общий отчёт.

Он вдохнул, прикрыл глаза. Всё, что он когда-то строил… теперь сыпалось у него на глазах. Сеть, которая должна была защищать, теперь казалась почти враждебной.

Он пробежал пальцами по клавишам, остановился на секунду. Внутренняя мысль, тихая, почти как шёпот: «Ещё не поздно уйти…»

Потом, с привычной театральной медлительностью, ткнул в «энтер».

– Ну, ядро… давай посмотрим, что ты мне скажешь, – пробормотал он, чувствуя, как дыхание сбивается.

Данные хлынули потоком.

Зал чуть стих – словно воздух задержал дыхание вместе с ним.

Гас погрузился в анализ.

ГЛАВА 1.3 – Совет Директоров: первый созвон

В самой глубине системы, далеко за пределами залов, где сидел Гас, включились защищённые каналы связи. Чернильно-чёрный экран мигнул: Совет Директоров. Экстренное совещание.

Виртуальная комната окутана слабым голубоватым светом. Семь окон. Семь фигур, сидящих каждый в своей реальности, но соединённых здесь, в этом мгновении. Каждое окно – почти как отдельный мир.

**

Селина Ворт, председатель Совета, сидела в идеально освещённой комнате, где всё – от белых стен до линий на столе – было безукоризненно ровным. Её серебристо-седые волосы лежали так безупречно, что казались высеченными из металла. Глаза – холодные, пронизывающие, словно сканирующие собеседников на наличие слабостей. Легенды говорили, что она не спит, не ест, а просто подключена напрямую к системе.

– Итак, начнём. – Её голос разнёсся по каналу, мягко, но так, что в нём слышалась сталь. – Доклад.

**

Луиза Монтро, директор по науке, выглядела в кадре слегка небрежно: спутанные тёмные волосы, лабораторный халат, где-то на заднем плане – полки с приборами и разноцветными мигающими огоньками. Её глаза блестели – нет, не тревогой, азартом. Как ребёнок, которому дали новую игрушку.

– У нас шанс собрать уникальные данные, – проговорила она мягко, почти с восторгом. – Я категорически против немедленного реагирования. Нужно больше информации, больше измерений, больше наблюдений.

– Информация не остановит обрушение систем, – резко вставил Михаил Гребенщиков, директор по энергетике. Его лицо, с сеткой морщин, отражало усталость и раздражение. На фоне гудели серверные стойки, мерцая огнями, будто предупреждая: ресурс на исходе. – Я предлагаю срезать лишние линии и перераспределить ресурсы. Сохраним то, что важно. Отрежем то, что уже не спасти.

**

– И пусть погибнут периферии? – вмешался Талеб Ашраф, директор по климату. Он сидел в комнате, наполненной картами, экранами с климатическими моделями, снимками ледников. Его голос был мягок, обволакивающий, но в нём слышалась железная нота. – Если мы потеряем станции, мы потеряем людей. Не машины, людей, Михаил.

– И что ты предлагаешь? – холодно бросила Селина. – Обнимать станции, пока на нас обрушивается непонятно что?

**

Лэй Хун, директор по безопасности, сидел полускрытый в тени, как и всегда. Камера ловила только часть его лица – чёткие, напряжённые линии скул, вспышку в глазах. Он тихо сказал:

– Проблема не в станциях. Проблема в том, что это… что бы это ни было… распространяется. Оно не похоже ни на один известный вирус, ни на одну из известных атак. И никто пока не понимает, как с ним бороться.

**

Селина чуть склонила голову, холодно кивнув.

– Игорь, доклад.

На экране появился Игорь Козлов, директор по техническим системам. Лицо напряжённое, слегка помятый пиджак, под глазами тени недосыпа. Он выглядел так, будто последние двое суток провёл в непрерывных совещаниях.

– Я подключил Гаса, – коротко сказал Игорь, выдыхая. – Он в ядре. Анализ идёт. Если кто и сможет найти решение – это он.

– Если, – подчеркнула Селина. – Мы ждём.

На несколько долгих мгновений в комнате повисло молчание. Семь фигур, каждый со своей правдой, каждый со своей линией страха и надежды. И огромное, колышущееся молчание системы, которая будто сама затаила дыхание.

Снаружи, далеко, в залах, где шёл анализ, техника тихо гудела. Гас работал.

ГЛАВА 1.4 – Западный Щит: Ельза и Ян

Утро на ретрансляционной станции началось, как обычно, с запаха пересушенного кофе и громких ругательств из машинного отсека. Ян, взлохмаченный, босиком, с кружкой в руках, шагал по холодному полу, потирая глаза.