В какой-то миг я ощутила резкую боль на лице. Я дернулась, ошеломленно распахивая глаза и пытаясь скорее прогнать пелену перед глазами. Надо мной, склонившись, нависла белая фигура, отчего я немедленно напряглась. Кто-то вцепился в мои плечи, трясся их со всей силой. Словно сквозь толщу ваты в ушах я услышала слабый встревоженный голос:

– Девушка, девушка…

Я резко вскочила, пошатнувшись. Незнакомый мужчина, одетый в белую форму, обеспокоенно оглядывал меня, поддерживая за локоть.

– С вами все в порядке?

Оглянувшись, я с удивлением увидела яркий солнечный свет, режущий глаза, и толпы людей, уверенно снующие рядом. Никакого ветра. Никакой тьмы. Никакой…

– Где она? – выпалила я, продолжая осматривать улицу. Там, где всего пару минут назад стояла зловещая фигура, ссорилась пара школьников, размахивая портфелями.

– Кто? – спросил мужчина, поправляя поварской колпак на голове.

«Пекарь из соседней булочной», – пронеслось в голове.

Я помотала головой. Щека горела, и я растерянно накрыла ее ладонью.

Морщинки собрались между бровями мужчины. Смущенно почесав шею, он пробормотал.

– Вы извините за это… Просто шел мимо и увидел, как вы сначала грохнулись, а потом закричали так, громко и дико… Я даже испугался на мгновение… Ну, и чтобы вы пришли в себя…

Влепил пощечину.

– Вам плохо?

– Разве вы не видели это? – прошептала я. – Как небо внезапно потемнело, и ветер, песок, – по мере того, как я неуверенно продолжала, лицо пекаря все больше вытягивалось. Последние слова я произнесла совсем тихо.

Незнакомец нахмурился. Я потерла двумя пальцами переносицу, решив не упоминать банши. Сочтет меня городской сумасшедшей…

Но ведь я видела, видела эту женщину. И шторм мне не привиделся, это правда было. Не могла же я выдумать это?

Вспомнив пустой взгляд, я поежилась. Сердце все еще громко стучало в висках, вызывая тупую ноющую боль.

– Вы можете идти?

Я подняла глаза, схватившись за стену. Черт, уже успела забыть о нем.

Мужчина обеспокоенно вглядывался в мое лицо, не выпуская из рук. Я мягко выбралась из его хватки.

– Да, да, все в порядке. Просто мне внезапно стало плохо.

– Головные боли? – понимающе нахмурился он.

– Да, – я ответила, отчаянно кивая головой и пятясь из переулка, – спасибо, что помогли.

Запнувшись, я рванула, желая поскорее убраться из этого места. Первобытный, диковинный страх все еще не отпускал меня, мертвой хваткой сжав горло.

– Стойте, – закричал пекарь, бросившись в след.

Я испуганно замерла. Казалось, сердце пропустило удар. Что?

– Вы забыли, – пробормотал мужчина, протягивая мой полупустой портфель.

Сглотнув, я приняла его, выдавив что-то наподобие улыбки, кивнула и побежала прочь.

***

Тихо зашипев, я резко втянула воздух, стараясь игнорировать острую боль. Кусок ваты, обмоченный в спирте, пропитался кровью, пока я осторожно обрабатывала рану. Не рассчитав скорость, я подвернула ногу на выпирающей каменной кладке и растянулась во весь рост прямо перед своим домом, немного поцарапав подбородок и разбив колени.

В голове клубился вихрь мыслей. Что произошло? Неужели я действительно все выдумала? Никто не видел банши в подобном обличии как минимум десятки лет с тех пор, как они заключили союзы с семьями. Да и зачем я им? Однако, я точно помню, как меня звали по имени.

Щедро обмакнув чистый кусок ваты дезинфицирующим средством, я плотнее прислонила его к колену, желая почувствовать жжение, которое могло бы отрезвить.

Тот прохожий точно сказал, что разглядел, как я рухнула, ничего не упомянув ни про ветер, ни про что-то другое. Но я видела это, чувствовала на себе порывы, ощущала, как песок забился мне в рот, не говоря уже о бездонных глазах и голосе, звавшем меня. Что это все-таки было?