– Не могут, но необъяснимым образом появились.

– Я нахожу этому лишь одно объяснение – Скачок.

– Тот самый? Если верить легендам, то его ведь разобрали на несколько частей, которые давно утеряны. Или ты предполагаешь, будто Огастус как-то сумел их раздобыть?

– Нельзя такого исключать.

Летрим крепко задумался. Слова Матея не были лишены смысла. Мироздание устроено таким странным образом, что Врат нет ни в мире мёртвых, ни на Границе, которая разделяет два мира. Однако Врата были прямо перед Огастусом, он прошёл через них, хотя наверняка понятия не имел, куда те могут завести.

Скверная ситуация, вызванная тем, что Фортер и Алайз оказались на свободе, по мнению Летрима начала становиться ещё хуже. Эти двое были фанатичными последователями самоубийственной идеи, рождённой в воспалённом разуме. Что касается Огастуса Эккера, то он являлся самым настоящим ларцом с неожиданностями. С равной степенью вероятности старик мог либо вновь примкнуть к Фортеру и Алайз, либо воплотить в жизнь один из своих безумных замыслов, коих у него было в избытке. И эта неопределённость чрезвычайно раздражала Летрима. Повернувшись к Матею, он сказал:

– Возвращайся. Оповести всех, что у нас ещё один беглец. Пусть будут максимально готовы к любому развитию событий.

– Слушаюсь.

Матей покинул каморку через металлическую дверь, закрыв её за собой. Проводив его взглядом, Летрим поставил шкатулку на стол и принялся осматривать помещение. Вряд ли Огастус оставил здесь что-либо ценное, но такого исключать было нельзя. На полу возле стены, на которой висела старинная карта, мужчина обнаружил небольшую медную шестерёнку. Он подобрал её и внимательно осмотрел, заметив выдавленный глаз со зрачком в виде крестика. Схожий знак Летрим уже встречал. В тех катакомбах, где обнаружились Фортер и Алайз. Тогда не получилось их поймать из-за непредвиденных обстоятельств.

– Попала сюда из мира живых… Кто же тебя принёс? Неужели те дети? Почему чуть что – сразу мы?!

Решив разобраться с этим позже, Летрим сунул шестерёнку в карман штанов. Мужчина раскинул обе руки в стороны, пробормотал короткую фразу на непонятном языке и трижды щёлкнул пальцами. Затем повернулся на девяносто градусов и повторил предыдущие действия. Вскоре послышался тихий звук, похожий на шелест бумаги. Тяжело вздохнув, Летрим подошёл к другой двери – большой и деревянной, покрытой облупившейся коричневой краской, – открыл её и вышел наружу. Он оказался на небольшой возвышенности, со всех сторон окружённой бесконечными болотами. Повсюду виднелись мёртвые деревья с корой, имевшей серый оттенок, и ссохшейся листвой, которая отчего-то не опала. Над головой клубились серые облака, неспешно плывшие куда-то вдаль.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Летрим крикнул:

– Варна!

Не прошло и минуты, как возле него материализовалась молодая девушка, одетая в платье василькового цвета и высокие сапоги до колен. Девушка была красивой, с изящными и утончёнными чертами лица, длинными русыми волосами, заплетёнными в косу и миндалевыми глазами цвета оливок. Варна сначала посмотрела на домик, возле которого стоял Летрим, после перевела взгляд на самого мужчину и спросила:

– Ты решил его освободить, что ли?

– Нет, – ответил Летрим. – Как ни поразительно, но он освободился самостоятельно.

– Что? – Варна была шокирована. – Невозможно!

– Ещё как возможно, – хмуро пробормотал Летрим.

– Я проверяла барьер полчаса назад, он был на месте. А надо не самостоятельно проверять, а устанавливать современные системы охраны!

– Это я его снял, потому что нужда в нём отпала.

– И как же Эккеру удалось сбежать?