– Так не отказывай же в них моей душе, – отстаивал свое право корнет.

– Мне недостает духу решиться, – колебалась совершенно смешавшаяся девочка. – Меж нами такая разница в возрасте.

– Между друзьями нет места разнице, – горячо возразил ей настойчивый голос.

– Согласна, – сдалась девочка под натиском доводов.

Удовлетворенный победой корнет пожал детскую ручку.

По его знаку коляска тронулась.

– Куда мы едем? – полюбопытствовала в предвкушении приключения и новых впечатлений девочка.

– Здесь неподалеку озеро, – откликнулся корнет, – зеркало водной глади в узорчатой раме из кувшинок. В него с берега глядятся распустившие зеленые косы ивы. В тихой заводи гнездятся пестрые дикие утки, – рассказывал он внимающей спутнице. – В эту пору там ни души. Всюду желанная сердцу тишина.

– Как в зачарованном лесу волшебной сказки, – вздохнув от удовольствия, молвила девочка. – Как разнится ворошащая чувства природа с вычурными нарядами щеголихи столицы, – глядя с восторгом по сторонам, заметила она.

– Однако в надменном Петербурге тоже сыщется не одно место для отрадных душе прогулок, – мягко возразил ей корнет.

– О да, – охотно согласилась девочка. – По ставшей доброй традицией привычке мы с гувернанткой каждый день гуляем в Летнем саду, а papa, – воспоминание об отце вызвало на ее губах теплую улыбку, – балует меня поездками в Петергоф. В парке живут почти ручные белки, – оживленно рассказывала она умиленному ее непосредственностью корнету, – которые не боятся лакомиться орехами из моей ладони.

– Увы, здешний парк такие чудесные белки не жалуют, – с гримаской сожаления развел руками слушатель.

– Здесь мою душу покорило иное чудо, – не удержалась от откровенного признания девочка, – твои, – еще с заминкой, но все-таки преодолела она условность, – забавные питомцы.

– Вот и я не смог устоять, увидев их на выставке, – кивнул разделяющий ее чувства корнет. – Со временем оба станут украшением конюшни, – пообещал он. – Ты со мной согласна?

– Могу лишь полагаться на твой опыт, – тихо ответила опустившая глаза девочка. – Мне трудно судить о достоинствах лошадей, – смущенно пояснила она. – До недавнего времени у нас с papa не было выезда, – вскрыта причина ее неловкости.

Теперь Олег не знал, куда подевать покаянный взгляд, досадуя на себя за причиненную девочке боль от навязанного ей чувства стыда.

– Прости. Сказанной невпопад фразой я обидел тебя.

– Пустое, – утешил мягкий голос угрызения его совести. – Я не сержусь.

– Я не смел даже рассчитывать на такое великодушие, – губы корнета с признательностью коснулись затрепетавших девичьих пальчиков.

Перекочевавшее за кроны деревьев солнце уже дремало у розовой кромки заката, когда, раскланявшись по исполнении формальностей с хозяином дома и стряпчим, Игорь Шаховской остановился у парадного подъезда в нетерпеливом ожидании до сих пор не вернувшейся с прогулки дочери. Следом за ним на крыльцо шагнул Михаил Александрович.

– Твое беспокойство напрасно, – уловил он настроение Игоря. – Уверен, Олег сумеет позаботиться о девочке.

В конце снедаемой сумерками аллеи показалась коляска.

– Вот и они, – удовлетворенно улыбнулся князь скорому подтверждению его слов.

Он степенно сошел с крыльца к подъехавшей экипажу.

– Ты заставил нашего гостя изрядно поволноваться, – обратился князь к довольному проведенным временем Олегу.

Тот с заговорщицким видом прижал палец к губам, взывая к его молчанию, и, загадочно улыбнувшись, подался в сторону, открыв заинтригованным князьям умилившую их картину: запрокинувшая за спину шляпку, прислонившаяся головкой к офицерскому плечу, его утомленная избытком впечатлений спутница безмятежно спала.