– Зато нас тут никто не услышит, – Эд нахмурился, словно извиняясь за свой выбор.

Борг фыркнул, оглядывая сборище сомнительных личностей, заполнявших таверну: – Да тут и так никто ничего не услышит, кроме звона монет и иканья!

Он с грохотом опустился за один из столов, заставленный пустыми кружками и остатками еды. Ларс, уже успевший где-то разыскать флейту, заиграл веселую мелодию, а Гуннар, молча кивнув, сел рядом с Эндрю, не спуская глаз с входа.

– Итак, – Демиз, разлив по кружкам эль, который принесла зевающая трактирщица, поднял свою. – За встречу! И за то, чтобы мы выбрались из этой истории живыми и здоровыми!

– За нас! – отозвались друзья, и дружный грохот кружек смешался с музыкой и гулом голосов.

Время подходило к 12 ночи, уже выпившие еля, друзья начали обсуждать детство, матерей, давних первых друзей.

– Помню, мне лет пять было. – Сказал Борг, – Я был ещё маленьким не понимал, мама сидела плакала; очень долго плакала. Отец в тот день не вернулся, она его очень сильно ждала, – Уронив слезу Борг, тихим голосом продолжил, – Как и я…

Демиз выпил ещё один стакан эля, начал рассказывать.

– Александра была женщиной исключительной красоты и острого ума. В ней удивительным образом сочетались железная воля, которая в те времена считалась принадлежностью мужчин, и нежность матери, которой она стала совсем юной, подарив жизнь мне. Она родилась в богатой семье, получила прекрасное образование и могла бы прожить спокойную и обеспеченную жизнь, но судьба распорядилась иначе, – Демиз взял долгую паузу закурив сигарету, густой дым накрыл столик.

– В то время юный еще Райс, амбициозный и жестокий, только пришел к власти. Он мечтал объединить под своей властью все восточные земли, и был готов идти к своей цели по головам. Одним из первых его указов стал призыв к насилию над иноверцами и "неблагонадежными" элементами. Этот указ возмутил Александру до глубины души. Она открыто выступила против Райса, организовав серию протестов и призывая народ к сопротивлению.

Райс, заинтересованный поддержкой влиятельных семей, сначала пытался заставить Александру замолчать, предлагая ей деньги, почести и даже… место рядом с собой. Да, красота Александры не оставила его равнодушным. Но мама отвергла все его авансы. Она презирала жестокость и цинизм Райса, его стремление к абсолютной власти, его готовность жертвовать жизнями людей ради своих амбиций.

Тогда Райс решил избавиться от неугодной. Её объявили врагом народа, бунтовщицей, угрозой государству. Дом Александры сожгли, а её саму вместе с маленьким ребенком на руках выгнали из города.

– Мы еще вернемся, – шептала Александра, прижимая к себе меня, когда они уходили прочь от пылающего города. – Райс ещё пожалеет о том, что сделал, – прошептал Демиз, посмотрев пьяными глазами на Эда.

Она не знала, как и когда это произойдет, но в её сердце горел огонь надежды, огонь борьбы за справедливость. Этот огонь она передала и своему сыну, хотя тогда я был слишком мал, чтобы это понять.

.webp)

– Рассказывайте, что здесь происходит, – потребовал Демиз, когда глотки крепкого пиво были сделаны. – Кир… он… я не узнаю его. Что он задумал?

Эндрю, побледневший и похудевший в плену, но не утративший королевской статности, вздохнул.

– Кир помешался на своих идеях. Он верит, что может создать идеальное общество, где все будут жить по его правилам. Без эмоций, без сомнений, без… жизни.

– Он превратил Монолит в огромную машину, – добавил Борг, хмурясь. – Люди здесь – винтики в его механизме.

– Он проводит эксперименты, – в голосе Гуннара, обычно молчаливого и спокойного, звучала тревога. – Я слышал… Он пытается управлять людьми, их волей, их мыслями…