Бабахан обросший бородой, стал похож на семинариста.

– Есть новости?

– Есть.

– Присаживайтесь и рассказывайте.

Выслушав, Его превосходительство сказал:

– Очень ценно! Оформите донесением в письменном виде. Что с учебой?

– Поступил.

– Какой вы, однако успешный. Будем готовить ваш отход. И, разумеется, вы достойны премии.

На следующий день, Федор, зайдя к Николаю, застал его собирающим вещи.

– Ты куда?

– В институт далеко добираться, да и шумно здесь – не высыпаюсь. Нашел недорогую комнату в доходном доме, там чисто, тихо и лучше. Вот ключ от этой комнаты – забери. У меня до конца недели оплачено, так что пользуйся.

– Жаль, хорошее место. Как тебя найти?

– На Маховой, в новом коммерческом доме спросишь студента из Эривани Бабахана, или в Технологическом институте спроси.

– Договорились.

Они вместе вышли на улицу, и Бабахан поймав извозчика уехал.

Через неделю, типографию и несколько нелегальных квартир накрыла полиция. Товарищу Федору при этом дали улизнуть.

Взяв из тайника запасной паспорт и деньги, сняв дешевую квартирку, Федор перекрасил волосы и из рыжего превратился в брюнета, купил очки, черный котелок, трость, изобразив полноту набил под сюртук тряпок, и прикрывшись газетой, устроился на скамеечке перед входом в технологический институт. Ждать пришлось долго. Наконец, в окружении студентов появился Бабахан. До Федора, превратившегося по новым документам в Романа Зелецкого, долетали обрывки фраз; угнетение трудящихся, капиталисты, империалисты. Закончив дискуссию студенты разошлись, поднялся и Федор. Кряхтя и опираясь на трость заковылял за Бабаханом.

Заметил, идущего следом тучного господина, Бабахан резко развернувшись пошел навстречу. Они поравнялись, и Федор сказал:

– Привет Николай.

Бабахан не сразу узнал товарища Федора, превратившегося вдруг из рыжего в брюнета и остановился, не находя что сказать.

– Иди за мной, неподалеку чайная, там поговорим, – сказал Федор.

В светлой, благоухающей булочными ароматами чайной лишь несколько гимназисток обсуждали предстоящий бал, а других посетителей и вовсе не было. Заняв место у окна, заказали чай и баранки, подождав, когда половой отойдет Федор заговорил.

– Провал! Многие явки и типографию накрыли.. Чудом избежал ареста, просто чудом. Подхожу к типографии, смотрю, а жандармы выносят оборудование и выводят арестованных. Ну, тогда в тайник, за запасным паспортом и деньгами, в центр сообщил, перекрасился и к тебе.

– За мной придут, – сказал Бабахан, – Наверное, мне надо уехать?

– Тебе не о чем беспокоиться, кроме меня о тебе никто ничего не знает, а меня не взять. Кто- то предал. Наверное, из типографских, – много новичков. Что делать, без специалистов не обойтись.

– И куда, теперь?

– В Варшаву, в распоряжение товарища Яцека (Яцек одна из подпольных кличек Ф.Э. Дзержинского ).

– Яцек? – переспросил Бабахан.

– Видная фигура, я вас познакомлю.

– Когда уезжаешь?

– Вечерним поездом. Буду изображать поляка. У меня остались нити в центр, с тобой свяжутся. Оставайся в чайной, не ходи за мной, – сказал Федор вставая.

Дождавшись, когда Федор уйдет, Бабахан поспешил в Третье управление.

– Отлично! – воскликнул Владимир Григорьевич, – теперь выходим на Яцека. Моя воля, давно бы прихлопнул этого фанатика, а тут возись с ним …

Товарищ Федор напрасно прихрамывал и закрывался газетой. Слежки за ним в Петербурге организовано не было.

Его превосходительство телеграфировал в Варшаву о прибытии Романа Зелецкого.

Прибыв в Варшаву, товарищ Федор нанял являвшегося агентом охранки извозчика и назвал адрес конспиративной квартиры. После недолгого наблюдения, Феликса Дзержинского и всех его посетителей арестовали.