– О да, я встречал стаю волков в Карпатских горах, – признался он, подмигивая Холли. Пруденс и Хелен затаили дыхание, даже пожилой джентльмен обратил свое внимание на мужчину. – Они преследовали меня и едва не загрызли, но я сумел спастись. Мне пришлось пожертвовать лошадью, но я ни о чем не жалею.

– Вы много путешествуете? Что вы делали в горах? – Хелен могла поклясться, что будь сейчас день, то они бы увидели на лице Пруденс алчность, так живо звучала она в её голосе. Хелен любила географию и прекрасно ориентировалась на карте и глобусе. Поэтому без труда представила её себе: Румыния очень далеко от Англии, чтобы туда добраться пришлось бы сначала пересечь море, а затем очень долго ехать по суше через несколько стран. Как же далеко он путешествовал! Её обида ушла на второй план: так сильно она заинтересовалась рассказом.

– Да, я люблю путешествовать, – в его голосе звучала лень и какое-то высокомерие. Хелен поняла, что не ошиблась на его счет – путешественнику больше нравилось такое дешевое средство передвижения, чем личный экипаж и обрадовалась своей прозорливости. – И дома бываю очень редко. Я побывал уже во многих странах, кроме Африканских, думаю отправиться туда в следующем году. Дома тоже иногда стоит бывать.

– Африка, черный континент? – меж бровей пожилого джентльмена пролегла складка, а голос звучал тревожно. – А вы не из трусливых. Там живут аборигены, совершенные дикари! Говорят, они едят человеческое мясо! Этих преступников следует всех перебить.

– Как будто в Англии не едят, – отмахнулся он, – кажется, именно в вашем номере газеты писали о семье каннибалов, державших постоялый двор и убивавших своих постояльцев. Разве нет?

– Да, но…

– Эти преступления заслуживают гораздо большего внимания, чем Африканские племена. Их можно оправдать не цивилизованностью или язычеством, а что оправдает этих людей? – он переводил разговор на другую тему, весьма ловко и незаметно, взывая к чувствам противоречивым и сам же указывая на это. Хелен ловила каждое его слово. Она чувствовала себя совершенно неискушенной в беседах и манипуляциях. Ей так многому предстояло научиться! – Только их собственное желание убить и съесть. Что о них писали? Глава семейства заявил, что им было нечего есть и поэтому они убили четырнадцать человек, прежде чем их поймали! И то по чистой случайности. Для голодных людей они действовали слишком аккуратно, да и погреб был полон разнообразной еды. Так какой именно голод вынудил их пойти на убийство?

– Вы говорите страшные вещи, – заметила Хелен, чувствуя, как по её коже бегут мурашки.

– Всего лишь правду, – он снова отмахнулся от чужих слов, но на Хелен взглянул. До этого момента она не сводила глаз с его силуэта и отвечая на вопросы Пруденс, он не смотрел на собеседницу, а на Хелен – она ощутила взгляд его проницательных глаз на себе. Когда она все же повернула голову, он уже смотрел в другую сторону. Хелен не удавалось подгадать момент, когда можно было бы поговорить с ним: ей так этого хотелось! Но пока она молчала, ведь все, что она хотела спросить, уже говорила Пруденс. Ко всему прочему, она не хотела привлекать к себе слишком много внимания. Хелен не хотелось портить с ней отношения, ведь девушка могла решить, что она тоже заинтересована в Путешественнике так же, как она. И решив так, Пруденс была бы наполовину права. В мыслях Хелен не примеряла на себя свадебного платья, однако узнать человека, который так много путешествовал ей хотелось до безумия сильно.

– Очень страшная правда, – тихо пробормотала под нос мисс Шоу, снова опуская взгляд на руки в темных перчатках. В черном платье и сером дорожном плаще она выглядела как квакерша, не хватало разве что молитвенника в руках. Но лучше так, чем вдаваться в подробности, которых она хотела избежать.