– Пруденс, что у вас случилось? – она подошла к старшей Перри. Пруденс выглядела раздосадованной и растерянной. Хелен видела, что ей немного стыдно, но посмотрев на девочку, жмущуюся к ней, Пруденс призналась.
– У нас не хватает денег на оплату комнаты. За ужин я могла бы еще заплатить, но за постель…
– Мы могли бы снять комнату на троих, – тут же предложила мисс Шоу. – Тогда выйдет дешевле. Пойдемте, спросим у хозяев, можно ли так.
Хелен решительно развернулась и подошла к хозяйке, когда та освободилась. Всю жизнь она спала в комнате со своей горничной или другими сокурсницами. По чести говоря, она боялась проводить ночь одна и надеялась, что хозяйка согласится и тогда Хелен будет спать спокойно.
Прежде чем ответить, хозяйка окинула девушку придирчивым взглядом с ног до головы, который она без труда выдержала. Хозяйка сказала, что у них есть номер с двумя кроватями. Хелен оплатила его и сразу попросила разбудить её утром, перед отправлением дилижанса.
Холли, узнав, что им не придется ночевать в сарае или конюшне, заметно повеселела и девушки, взяв свои вещи, поднялись наверх. Из соседней комнаты быстрым шагом вышел Путешественник. Он снял свой плащ и теперь был в белой рубашке и коричневом жилете, золотая цепочка часов сверкала в свете ламп, напоминая всем о его богатстве. Он спустился вниз, громко топая сапогами и даже не взглянул на попутчиц. Хелен поняла, что он был свидетелем скандала, Пруденс, вероятно, заведя с ним беседу по дороге в гостиницу надеялась, что он заплатит за них, но этого не произошло.
В темноте Пруденс чиркнула спичками, выданными хозяйкой и зажгла свечу, затем вторую. Вся комната осветилась ровным желтым светом. Две кровати стояли изголовьем к стенам, окна были зашторены, у стен стояли большой комод и шкаф, в которые можно было что-нибудь положить, а между ними ростовое зеркало. Девушки не стали разбирать вещи, ведь завтра с утра снова в путь; Хелен даже не стала вытаскивать ночную сорочку, решила спать в нижней рубашке. Держа свечу чуть дальше от себя, чтобы не залить юбки воском, щедро капавшим с засаленного подсвечника-блюдца – дешевые, сальные свечи чадили и быстро оплавлялись, Хелен вошла в смежную со спальней комнату. Ей оказалась ванная комната: там стояла большая деревянная ванна, два пустых ведра и эмалированный таз для умывания.
– Я принесу ведро воды, – Пруденс взяла одно ведро и вышла из комнаты, оставляя Хелен наедине с Холли. Девочка сидела на краю постели, болтая ногами. Она уже сняла верхнее платье и свою косынку, теперь распускала косичку. Её старшая сестра вернулась довольно скоро, и Хелен порадовалась тому, что ей не пришлось носить тяжести. В пансионе девушки никогда ничего подобного не делали, Хелен боялась попасть бы в глупое положение, не зная где найти воды чтобы умыться.
– Хозяйка сказала, что мы можем поужинать внизу, – Пруденс поставила ведро в ванной комнате. Хелен не стала мешать им умываться, занявшись своим платьем. Плащ защитил темное сукно от дорожной пыли и грязи, так что она только почистила подол платья щеткой и сменила белый скромный воротничок на другой. Когда ванная комната освободилась, Хелен быстро ополоснула лицо, шею и руки, стараясь не задеть волосы. Хозяйка уже накрывала на стол, прося новых постояльцев не шуметь. Наверху уже спали другие гости и она не хотела их будить.
– Не остановись мы на ночь здесь, утром бы уже приехали, – пробормотал сердито пожилой джентльмен, нервно гладя угол стола ладонью.
– Полно вам, мистер Маклафлин, – Путешественник сидел, облокотившись на стол и сдувал густую пену с большой кружки эля. Хелен села справа от него, ожидая ужин. Желудок сводило от боли и голода. Ей стоило позаботиться о еде, но никто не предупредил её! Даже миссис Бэбкок, которая вызвалась проводить. Хелен испытала такое сильное чувство обиды, что на глазах выступили слезы. И, как будто этого было мало, голова стала кружиться сильнее. Не привыкшая к самостоятельным путешествиям, она даже не подумала о том, что может проголодаться в пути и сколько вообще займет дорога. Сглатывая слюну и боясь урчания в животе, Хелен подумала, что если бы они не остановились в гостинице на ночь, а Пруденс не угостила бы её, то она, наверное, потеряла бы сознание от голода. Обычно Люси заботилась обо всем. Хелен впервые ехала одна и оттого не стремилась сообщать о себе ничего лишнего: девушка боялась подвергнуть свою репутацию ненужным сплетням и риску. Путешествие в одиночку слишком опасное для молодой девушки дело – в пансионе им постоянно твердили это, но Хелен пришлось предпринять его одной. Она была очень обижена на дядю за то, что он не послал никакую служанку забрать её.