Свадьба состоялась в субботу. Избранником Инны был местный парень Вася Берёзкин, с которым они дружили со школы. Как-то естественно с началом застолья заводилой оказался Витька Дугин, а Палин ему ассистировал. Они много шутили, поддерживая подобающее этому радостному событию для молодожёнов веселье.

Совершенно неожиданно для самого себя Палин открыл новую способность. Когда баянист заиграл плясовую, раскрепостившись от спиртного, он решил попробовать пойти в присядку. К удивлению присутствующих тренированные ноги подчинились его желанию, и всё получилось. Раззадорившись и осмелев, в следующий заход он решил исполнить виденный по телевизору элемент вращения ногой вокруг рук, опирающихся на пол. Опять всё вышло как надо.

Натанцевавшись и наплясавшись, все высыпали на улицу и кто-то из родственников молодожёнов предложил исполнить старинный обряд. Мать Инны усадили в припасённые для этого случая деревянные санки, Егор повёз, а жених стал хлестать тёщу берёзовым веником[26].

На другой день Палин поинтересовался, почему на свадьбе дочери нет отца. Оказалось, что он в длительной командировке.

Вечером в воскресенье присутствовавшие на свадьбе Ким однокурсники вернулись в Новосибирск.

Учёба давалась Палину легко. Некоторые трудности с начерталкой уже были позади. Высшая математика и другие точные науки, тот же сопромат, который многих пугал, ему нравились. В марте на одной из перемен к нему подошёл мужчина лет сорока и представился:

– Я, Расплетин Геннадий Алексеевич, преподаватель кафедры гидравлики и гидротехнических сооружений. Не хочешь ли ты поработать на нашей кафедре?

Егор ненадолго задумался. Предложение было заманчивым, тем более от родной кафедры.

– В принципе я согласен, но мы ещё не изучали ни гидравлику, ни сооружения.

– Это неважно. Что и как делать, мы покажем и расскажем. Работа будет после сессии, летом, в экспедиции.

– А когда приходить на кафедру?

Расплетин подумал немного и сказал:

– Ну, приходи в четверг, в пятнадцать часов.

В четверг в назначенное время Палин пришёл на кафедру, но Расплетина там не было. Подождав немного, он осмелился зайти в кабинет и спросить:

– Геннадий Алексеевич сказал прийти сегодня на работу, а его нет.

– А ты кто? – отозвался сидевший за столом молодой мужчина.

– Палин, студент первого курса.

– А-а-а, Палин! Геннадия Алексеевича сегодня не будет. Он попросил меня показать тебе нашу лабораторию.

Выйдя из-за стола, мужчина протянул руку и представился:

– Дубков Виктор Иванович. А тебя как зовут?

– Егор.

– Пойдём, Егор.

По находящейся рядом с кафедрой лестнице они спустились в подвальную часть здания, где располагалась лаборатория гидравлики. Виктор Иванович провёл небольшую экскурсию:

– Это действующая гидравлическая модель строящегося судоподъёмника Ярского гидроузла… А это волновой лоток, – Дубков открыл какие-то задвижки и запустил установку, продемонстрировав её работу.

Обойдя всё помещение, они вышли из лаборатории, и Палин спросил:

– А когда мне ещё приходить?

– Пока приходить не надо. Мы тебе сообщим, когда будем готовиться к отъезду в экспедицию.

Все экзамены весенней сессии Палин предсказуемо сдал на «отлично». К его радости выяснилось, что из их группы в экспедицию едут: Витька Дугин, Рая Окунева и Тамара Баева. На другой день после сдачи последнего экзамена Палин, Дугин, Дубков и незнакомый мужчина с кафедры под руководством Расплетина погрузили в кузов бортовой машины необходимое имущество, оборудование и личные вещи. Тяжелее всего было грузить деревянную лодку, но и с этой задачей успешно справились.

Сопровождая груз, Палин, Дугин и Дубков до места расположения экспедиции добирались на машине. Водитель изъявил желание выехать вечером, что они и сделали. Только что окончивший аспирантуру Виктор Иванович сел в кабину рядом с шофёром, а Егор с Витькой разместились в кузове, где было много матрацев и одеял. Маршрут пролегал по левому берегу Оби. После створа Новосибирского гидроузла их взору открылась акватория Обского водохранилища. Машина неспешно ехала по грунтовой дороге вдоль берега, и Егор с интересом разглядывал окружающий пейзаж. Болотистый берег и мелководье заросло тростником, изредка разбавленным камышом. Между их стеблями плавали выводки уток. Некоторые птицы, заслышав шум мотора, поднимались и улетали, но большинство пряталось в зарослях.