Таков был подарок Старику. Раздобревший от выпитого, он и думать забыл про ещё недавно так интриговавшие его мысли о прошлом, и под первые звуки песни уже дожидался исполнительниц на импровизированном танцполе. Дождавшись, пока принцесса-пони исполнит заранее заготовленные па, он подхватил ее на руки и, слегка пошатываясь, продолжил танцевальный аккомпанемент.

Натанцевавшись и напевшись, все четверо плюхнулись на свои места, разгоряченные и счастливые.

– Так а твой подарок, Старик? – спросил Леха.

– Да откуда ж у меня может быть подарок? Этих ж вон двоих оболтусов не заставишь петь, а один я не умею. Поэтому все вопросы к ним! – ответил Старик, давно привыкший и нисколько не обижающийся на «Старика».

А пока говорил, вытаскивал что-то из-за дивана.

– Повезло вот, что утром конверт с деньгами нашел. Вот пусть и будет подарком! – и передал Людмиле Петровне коробку конфет, сопроводив ее поцелуем, уже не обращая внимания на густые оттиски помады на своем лице.

Людмила Петровна, слегка задыхаясь от пляски, раскрыла подарок, вытащила из него вложение в виде двух тысяч рублей, спрятала деньги в карман и со словами: «ребята, уничтожьте, пожалуйста, конверт», отдала коробку нам. И мы, долго не думая, хищной стаей растащили по щекам все конфеты, оставив благодарность в виде двух последних штук в качестве чаевых итоговому утилизатору упаковки, Кириллу, всегда в таких ситуациях поздно схватывающему, что от него требовалось.

Дальше время понеслось. Даже постоянные вбросы в разговор стариковских историй из заводского прошлого уже не мешали общему счастью, а иногда и подогревали его доброй самоиронией. Старик всегда пересказывал одни и те же случаи, но его редкой способностью было делать это каждый раз так, как в первый. Мать всё время весело его осаждала: «Да хватит уже про твой завод», но это только разжигало в нем новый задор.

Иногда проскакивающие паузы Людмила Петровна упорно использовала в целях выведать у Лехи, есть ли у него девушка. А брат каждый раз отшучивался: «Каждый раз по-всякому»».

Мы с молодежью внимательно следили за его повадками и словами, делая каждый свои выводы. Зоя рисовала в своей голове картину с девушкой, которая могла бы быть его старой школьной подругой, которую он защищал и был долго безответно влюблен. Я пытался понять, почему он такой умный, но работает у станка, а не как отец – конструктором? Кирилл сидел с открытым ртом, всегда готовым выпустить гогот. Люся боролась с накатами сна, отражая его нападки поглощением котлет и компота. Было уже почти десять.

– Мне ж тут от Борисыча перепало недавно. Ну что, Лех, рванем за щукой тогда может завтра, отметим? Поедешь со мной? – ни с того, ни с сего породил мысль Старик.

– Как в старые добрые? Можно! Правда сегодня ещё с ребятами встретиться хотел. Но я немного тогда.

– Так давайте все вместе поедем? – как бы шокированная простотой и безвариативностью своей идеи предложила Людмила Петровна.

– Да, давайте, у меня флажков на всех хватит. Хорошая идея!

– Чур Кирилл не у меня на коленях! Я забил! – каким-то чудом опередил я Зою.

– Чур я Люсю! – не спеша, с расстановкой произнесла Зоя, гордая своим интеллектуальным превосходством.

Как-то я и не подумал, что если не я Кирилла, а Зоя Люсю, значит Леха Кирилла, а значит я Кирилла.

– Рауль, Кирилл на тебе поедет, даже не думай, – расставила все точки Людмила Петровна.

– Ну блин, как всегда, – немного даже посмеиваясь в душе от своего прокола, сказал я.

На этой ноте решили расход. Мужчины выпили ещё по гремучему коктейлю, и вся орава двинулась к прихожей, продолжая обсуждать условия завтрашнего мероприятия. Людмила Петровна, попрощалась ещё за столом, и выходя в общей массе, повернула в комнату, держа дремлющую Люсю на руках.