Построенный для этой цели вымол изрядно обветшал. Настил недавно разобрали, а новый не настелили. Не ждали сейгот по воде уже никого. Хозяин солеварен, когда последний раз приезжал соляные ванны принять, сам товар увозил. А напоследок сказал, что в следующий раз за солью уж по морозу обоз отправит. Зимой причал не нужен, потому и не торопились. Досок и плах еще не заготовили. До весны далеко и обновить время еще будет.

Узка в этом месте Порусья. Суденышки не велики размерами – в длину не больше семи сажень. Но и река не широка. Потому корма ушкуй, которые к берегу приткнутся, почти до ее середины доходит. Тесно. Для погрузки место не совсем пригодно. Особенно в сухое лето. В такие дни весь груз за Емецким болотом хранят у самого устья. Там Полисть уже много полноводнее.

Но не в том основная беда солеварен тамошних. Топит их весной каждый год. Там, где Княжий ручей в Порусью впадает, река петлю делает пока до Полистьи дойдет. Вот из-за нее и заторы случаются. Льду у ручья Войе, что впадает в реку недалеко от устья, набьется столько, что вода в Полисть через Емецкий конец идет. А с половодьем сплавляли лес по ней. Дров на варницы уходило много. Да и на постройки его шло не мало. Последние годы солепроводы деревянные прокладывали. На трубы тоже лес требовался. И застревали в извилистых поворотах Порусьи бревна. Забивали порой русло так, что весенняя вода в реке снова поднималась, доставляя рушанам много хлопот.

Убытков с того много было. Не раз бояре на вече поднимали вопрос, чтобы русло в том месте спрямить. Но время шло, Русу каждую весну топило, а дело так с места и не двигалось. А все с того, что хозяев в Русе много было. Тут и монастыри солеварни имели, и Василий Дмитриевич, князь московский казенные солеварни имел. А у бояр, что с Новгорода, да с самой Русы, тут не меньше десятка производств было.

Но самые большие промыслы держал посадник Славенского конца Юрий Петембуровец. Добрую половину, а то и больше от всех, что тут были. И с каждым годом свое присутствие тут расширял. Сам он был родом из Новгорода. Потомственный боярин, он единственный из детей, кто остался жив не тронутый бродившими по новгородской земле болезнями и не сложивший голову в многочисленных междоусобных войнах. Унаследовав нажитое за многие десятилетия родовое состояние, Юрий Дмитриевич, достойно вел боярское дело, став одним из самых авторитетных правителей не только своего Славенского конца, но и города.

А вот предок Юрия Дмитриевича Жирослав был родом из Русы. Немного сведений о нем сохранилось до нынешних дней. Родился он в бедной деревенской семье и так же как отец и все его многочисленные братья работал у хозяина на соляном промысле. Парнем Жирослав оказался трудолюбивым и что не маловажно предприимчивым. Как исхитрился деревенский парень из «черных людей» два века назад отрыть свою семейную солеварню, неизвестно. Известно, что с самого детства отличался он от своих сверстником умом и сообразительность. Видать смекнул, что соль скоро станет товаром дорогим, а прибыль от продажи значительной. Вот и нашел возможность добывать соль самостоятельно.

Дело и впрямь приносило хороший доход. Жирослав расширял производство и вскоре сколотил приличное состояние. Слух о нем быстро докатился до Новгородских властей. С их позволенья получил он от князя должность в Новгороде. В делах городских Жирослав значительно преуспел и к концу жизни получил в качестве награды высший служебный чин. Став боярином, получил кроме других привилегий по Духовной грамоте еще и земли хороший надел. Фамилии боярин тогда не имел, и звали его до поры до времени Жирославом, что из Русы. По месту, откуда родом был и где доход свой основной имел.