Сатипаттхана. Опыт внимательности Ирвин Шэтток

В последние годы появилось множество книг о медитации. Некоторые из них превосходны: они показывают медитацию как доступную практику, которой может заняться каждый, не опасаясь прослыть эксцентричным. Другие же чрезмерно перегружены техническими деталями и сложными методами, создавая у читателей впечатление, что следовать предлагаемым инструкциям под силу лишь человеку с исключительными способностями.

Цель этой книги – не просто дополнить список подобных руководств, а поделиться личным опытом прохождения специального курса медитации в центре Сасана Йита в Рангуне. Мне кажется, мой опыт может быть полезен не потому, что я обладаю какими-то особыми способностями или глубокими познаниями, а наоборот – благодаря полному их отсутствию. У меня нет ни выдающихся психических качеств, ни склонности к мистике; я – обычный человек, находящийся на среднем уровне духовного развития. Результаты, которых я достиг за время курса сатипаттханы, – это то, чего может добиться каждый, кто готов временно оставить свои повседневные дела ради такого опыта.

Как будет изложено далее, курс потребовал от меня полностью пересмотреть привычки, связанные с питанием и сном. Мой распорядок дня мог бы показаться излишне суровым, но, на удивление, отказаться от западных привычек оказалось довольно легко, без какого-либо напряжения или дискомфорта. Вероятно, это связано с тем, что мой обычный ритм жизни был слишком размеренным. Кроме того, во время обучения я находился среди людей, занятых тем же, что и я. Это было похоже на ситуацию с подростком, который переходит в другую школу: он быстро адаптируется к новому распорядку, даже если тот иногда кажется утомительным.

В Бирме участие в подобных курсах – обычная практика для мирян. Многие бирманцы, включая известных общественных деятелей, регулярно отправляются в медитационные центры для прохождения строгой практики, которая обычно длится не менее шести недель. Это происходит один-два раза во время их профессиональной жизни и после выхода на пенсию. Например, в период моего пребывания в центре там был недавно ушедший в отставку начальник полиции Рангуна, который проходил «восстановительный курс». Однажды он заглянул ко мне и рассказал, почему чувствует необходимость в этой практике.

В соседней келье жил молодой предприниматель, владелец нескольких фабрик пастеризованного молока, продукция которых снабжала весь Рангун. Он уже проходил курс в центре Сасана Йита ранее, но на этот раз создавалось впечатление, что он относится к занятиям достаточно несерьезно. Его ежедневно навещала жена, и он часто общался с другими «студентами».

Интересно отметить, что, несмотря на отсутствие строгого надзора за соблюдением распорядка, в центре крайне неодобрительно относились к разговорам и чтению. Это правило особенно касалось тех, кто проходил курс интенсивной медитации. Для монахов же подобное поведение было категорически запрещено.

Что побудило меня испытать свои силы в медитации и почему я выбрал для этого буддийский монастырь? Оба эти вопроса существенны. Поскольку оправданность данной книги зависит от ответов на них, я хотел бы немного отклониться от основной темы и объяснить, что стало причиной этого шага, который многим моим друзьям показался, мягко говоря, необычным.

Мало кто из нас добровольно променял бы свой нынешний образ жизни на условия, существовавшие двести лет назад, если бы не было гарантии, что при таком обмене он окажется среди людей обеспеченного класса. Однако даже в этом случае, несмотря на окруженную ореолом романтики жизнь тех времен, представленную в фильмах и романах, мы обнаружили бы неустроенный, грубый, часто антисанитарный и малопривлекательный быт. Лишенные ложной романтики, неудобства и недостатки тех дней становятся очевидными, когда на них смотрят из более благополучного опыта нашей современной жизни. Мы настолько привыкли к комфорту и разным удобствам, что постоянное проживание в условиях, где они отсутствуют, стало бы для нас шоком, разрушающим все иллюзии.

Точно такие же впечатления, вероятно, вынес бы из нашей современной жизни человек, живущий двести лет спустя. Однако нам трудно заметить вещи, которые для него были бы разрушительными. Мы привыкли к ним, соглашаемся с ними и во многих случаях даже не осознаем их вреда. К тому же, даже если некоторые из нас замечают, что определенные привычки и обычаи нашей цивилизации оказывают на нас негативное влияние, они мало что могут изменить. Волна прогресса приносит с собой эти вредные последствия, и они продолжают существовать под прикрытием тех выгод, с которыми связаны. Однако отдельный человек может сделать очень немного, чтобы уменьшить воздействие разрушительных сил вокруг него, даже если он осознает их существование и способен их заметить.

Эта книга главным образом выражает точку зрения обычного человека на явления, которые подавляют нашу способность противостоять внешним обстоятельствам. Необходимо попробовать понять источник такой способности, а также овладеть техникой для ее развития. Однако нам самим трудно проявить достаточный энтузиазм для решительной переориентации нашей точки зрения. В целом мы слишком удовлетворены улучшениями, которые внесли в свой образ жизни, чтобы обратить внимание на происходящее вокруг нас. Мы не испытываем желания взглянуть на сегодняшний день глазами будущего.

Многие изменения, которые за последние 150 лет привнесли гигиена и различные удобства, оказались не столь полезными. Мы значительно увеличили продолжительность жизни, но не смогли обеспечить пожилым людям достойное качество жизни. Искоренив множество болезней, уничтоживших целые народы, мы одновременно породили новые, менее поддающиеся лечению недуги. Мы существенно уменьшили человеческие страдания и увеличили количество массовых развлечений, но не смогли сделать их конструктивными. Фактически, мы стали более обеспеченными, образованными и защищенными по сравнению с нашими предками двухсотлетней давности.

Однако существует опасность чрезмерной защиты от факторов, с которыми организм мог бы справиться самостоятельно. Хотя наша безопасность далека от идеала, мы открыли себя множеству скрытых и более сложных расстройств. Мы живем в условиях стерилизации, иммунизации и профилактики; эти меры будут продолжаться до тех пор, пока мы не окажемся переполненными всевозможными превентивными средствами, включая те, которые защищают нас от микроорганизмов, адаптирующихся к самым надежным нашим лекарствам. Таким образом, у организма остается все меньше причин вырабатывать собственную защиту.

Физический аспект чрезмерной безопасности – не худшее из так называемых «улучшений» условий жизни. Постоянное возбуждение, присущее современной жизни, переполняет нас как в период бодрствования, так и во сне. Быстрая смена событий в личной, национальной и международной сферах заставляет нас переходить от одного напряжения к другому, от одной эмоции к следующей, перегружая наши надпочечники. Если в этом лихорадочном возбуждении наступает пауза, мы ощущаем скуку. Привыкнув к постоянной стимуляции чувств, мы не знаем, чем занять ум в ее отсутствие. Симптомы скуки также подавляются лекарствами. Существуют средства для расслабления и стимуляции, для погружения в сон и пробуждения. Мозг, подобно телу, освобождается от большей части природной нагрузки, что ведет к более серьезным и далеко идущим последствиям: его защитные возможности подрываются, и внутренняя сила не способна выработать естественное противоядие. Необходимость врожденного противоядия от нарастающего нервного напряжения, которому мы подвергаемся даже в нормальных условиях, чрезвычайно важна. Однако пока такого противоядия не существует.

«Но взгляните, – может возразить кто-то, – как легко сейчас любому человеку отдохнуть. Сокращение рабочего времени благодаря автоматизации открыло ещё больше возможностей для этого!»

Однако такая перспектива несёт в себе опасность. Если вовремя не заметить проблему и не подготовить людей к жизни в условиях меньшей занятости, может увеличиться число болезней, вызванных нервным напряжением. Ведь часто отдых становится лишь серией напряжений другого типа, и подлинное расслабление по-прежнему остаётся редкостью.

Подобное утверждение может показаться пессимистичным и преувеличенным, особенно если сравнить с жизнью, которая кажется разумной и приятной. Возможно, это действительно так. Но нельзя отрицать, что мы во многом утратили искусство расслабления. То, что заменило более спокойные занятия прошлого, часто не требует нашего активного участия и не приносит внутреннего покоя.

Мы становимся пассивными наблюдателями, а за нас действуют те немногие специалисты, которые «обеспечивают» нас тем, что мы считаем необходимым. Наблюдение за исполнителем и отождествление себя с ним наносит вред. В кино мы переживаем радость или страдания героя как свои собственные. На футбольном матче мы «забиваем» голы или «промахиваемся» мимо ворот, и эмоции снова выходят за границы, а надпочечники реагируют на эти события так, будто мы сами являемся участниками.