Когда я подошла к аудитории, мое сердце забилось быстрее. Я увидела свою сумку, одиноко лежащую на стуле, словно ожидая меня. Схватила её, но тут за спиной раздался:

– Настя

Его голос.

Низкий, с хрипотцой, будто он целый час кричал в пустоту. Я замерла, не зная, что делать.

Он подошел ближе, и я почувствовала его запах – древесный одеколон и тревога. Он протянул мне мой блокнот. На обложке – дурацкая наклейка с котом, которую подарила Ева.

Этот блокнот я не видела десять лет, когда думала, что потеряла его навсегда. В нем были записи о том, какой Даня – красивый. Глупые детские мечты, что мы когда-нибудь поженимся.

От осознания, что Даня его явно прочитал, по спине прошелся холодок.

– Ты… забыла это давно, – сказал он. – Это же твоё?

Глаза в глаза, сердце пропускает один удар.

Дьявол.

Я потянулась за блокнотом, не поднимая глаз, но он не отпустил его. Его пальцы коснулись моих, и по моей коже пробежал электрический разряд.

– Пожалуйста, отдай, – прошептала я, стараясь не выдать своих эмоций.

Но он не спешил. Его взгляд был прикован ко мне, словно он пытался прочитать мои мысли.

– Настя, – повторил он, будто пробуя мое имя на вкус. – Ты знаешь, что это значит для меня?

Я молчала, не в силах вымолвить ни слова. Его близость сбивала с толку, и я чувствовала, как мое сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Это значит, что ты все еще думаешь обо мне, – продолжил он, его голос стал мягче, но в нем звучала неприкрытая боль. – Что ты хранишь эти воспоминания, как я храню свои.

Я подняла глаза, встречаясь с его взглядом.

В его глазах я увидела отражение своих собственных чувств – страх, надежда, любовь.

– Это было давно, – ответила я, стараясь звучать убедительно. – Детские мечты, которые давно остались в прошлом.

Он улыбнулся, но в его улыбке не было радости.

– Возможно, – согласился он. – Но прошлое имеет свойство возвращаться, когда мы меньше всего этого ожидаем.

Мы замерли, смотря друг на друга. Воздух, казалось, каменел. Отдавал привкусом металла и разбитых надежд. Мое сердце билось так громко, что, казалось, его стук мог услышать каждый в этой аудитории. Я чувствовала, как кровь приливает к щекам, а ладони становятся влажными от волнения.