У человека в его биологической ипостаси иная любовь, которую и любовью-то язык не повернется назвать. Это скорее всепожирающая и всепоглащающая страсть, инстинкт вечно голодного хищника, у которого отсутствуют центры насыщения и который стремится сделать все, что ни оказывается в поле его зрения и представляет хоть малейшую стоимость, своим. Это, одним словом, хочу! – без малейшей попытки объяснить не другим, а прежде всего себе, почему хочу.
Глава 2
Необходимость выбора
Будучи биосоциальным существом, человек сам должен сделать выбор, какому из двух богов ему служить, – Богу ли, поднимающего его над всем суетным и преходящим, или богатству, опускающего его ниже животного состояния. Сказано: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (Мф. 6:24)[15]. В этом противоборстве между социальным и биологическим началами в человеке, между Богом и маммоной в проигрыше чаще всего оказывается Бог. Человек, несмотря на все Его запреты, несмотря на тщательнейшим образом прописанные законы, относящиеся решительно ко всем сторонам жизни и быта, несмотря на страшные кары, которые Бог насылал на избранный Им народ, – так и остался своевольным, так и не подчинился Ему, а с возникновением товарно-денежных отношений вовсе отрекся от Него. Маммона, возникшая поначалу в виде права собственности мужчины на женщину, потребовала нового символа веры, который, не подменяя собственности, стал бы ее эквивалентом. И такой эквивалент возник в виде денег.
Первым, кто осознал всю меру опасности возведения денег в степень высшего божества, олицетворяющего собственность, а стало быть силу, противостоящую человеку и данной ему от природы свободы, стал 16-й президент США, противник рабства Авраам Линкольн. «Свобода выше собственности, человек выше доллара!» – заявил он. Но Линкольн, похоже, стал и последним, кто попытался низвести доллар до его исконного назначения как платежного средства и не более того.
Маммона опасна не только тем, что губит людей и целые цивилизации, но еще и тем, что претендует на роль единственно верной религии. Между тем религия – это прежде всего свобода, причем свобода в ее высшем проявлении – свобода