Рол двигался впереди, его мускулистое тело, покрытое шрамами от прежних охот, напоминало изваяние из живой бронзы. Каждое его движение было исполнено первобытной грации хищника – осторожное, выверенное, безошибочное. Его обострённые чувства охотника улавливали малейшие изменения в окружающем лесу: внезапное молчание птиц, едва уловимый запах дыма, дрожание листьев под порывами ветра. Копьё, держа наготове, покоилось в его мозолистой ладони, древко отполировано годами использования.

Рядом с ним бесшумной тенью скользил огромный серебристо-серый волк. Его мощное тело двигалось с такой лёгкостью, будто он был соткан из утреннего тумана. Янтарные глаза зверя светились почти человеческим разумом, неотрывно следя за каждым движением третьего путника.

Позади, спотыкаясь о корни и камни, брела связанная девушка. Её некогда изящно уложенные тёмные волосы превратились в спутанную массу, перехваченную кожаным ремешком. На смуглой коже проступали синяки и царапины – немые свидетели её неудачных попыток побега. Туника из мягкой кожи, украшенная замысловатыми узорами охрой, была порвана и испачкана. Но даже в таком положении она сохраняла особую гордость. В её тёмных глазах горел негасимый огонь, а походка, несмотря на путы, оставалась гордой и решительной.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо в кроваво-золотые тона, когда Рол вывел свой маленький отряд на небольшую поляну. Мягкий, пронизанный солнечными лучами воздух был напоен ароматами диких трав и цветов. Где-то вдалеке слышалось журчание ручья.

Охотник остановился, повернулся к пленнице. На его лице, обветренном и обожжённом солнцем, отразилась усталость. Глубокие морщины залегли в уголках глаз, придавая его молодому лицу суровость.

– Айла, – произнёс он. – Мы остановиться здесь. Ночь скоро. – Его голос был низким, с хрипотцой, словно давно не использованный инструмент. – Ты пытаться бежать – Тень, – он кивнул на волка, который в ответ оскалил впечатляющие клыки, – он догнать.

Айла гордо вскинула голову, её ноздри трепетали от сдерживаемого гнева. Закатное солнце отразилось в её глазах, превратив их в два тлеющих уголька.

– Рол думать угрозы страх я? – выплюнула она, намеренно копируя его упрощённую манеру речи.

Рол тяжело вздохнул, словно огромная тяжесть придавила его плечи. Он медленно подошёл к девушке, и та инстинктивно отшатнулась, ожидая удара. Но охотник лишь протянул руку и ослабил верёвки на её запястьях, позволяя крови свободнее циркулировать в онемевших пальцах.

– Я не хотеть быть ты враг, Айла, – произнёс он тихо, его голос утратил командные нотки. В нём звучало что-то новое – сочувствие? Усталость? – Я хотеть понимать. Почему ты племя желать убивать нас. Почему ты так верить ваша предводительница.

Айла застыла, поражённая неожиданным поворотом. Её широко раскрытые глаза изучали лицо «дикаря» с новым интересом. На мгновение маска ненависти соскользнула с её лица, и Рол увидел перед собой просто испуганную молодую женщину, вырванную из привычного мира и брошенную в неизвестность.

– Ты… ты не понимать, – прошептала она, голос её дрожал как осенний лист. – Наша вождь… она не просто вождь. Она быть сам огонь.

Рол опустился на поваленное дерево рядом с ней, жестом приглашая её сесть. Волк улёгся у их ног, его настороженный взгляд не отрывался от пленницы.

– Рассказывать мне, – мягко попросил охотник. – Рассказывать мне о ней.

И Айла начала говорить. Её голос, поначалу тихий и неуверенный, постепенно обретал силу и уверенность. Она рассказывала о женщине с волосами чернее ночи, которые в свете костра казались живыми языками пламени. О глазах, горящих внутренним огнём. О силе, позволяющей повелевать самой огненной стихией.