– Это не столь важно, зато смотри какой результат! Когда бы еще я сделала нечто подобное для тебя? Проверять будешь?

– Нет, отправлю не глядя. Если тебя заботят интересы короны, навряд ли ты бы добавила в письма срамные слова.

– Так и есть, их там нет. Но вот эти клочки. – Ариана указала на стопку из пятнадцати писем. – Я не знаю, что на них отвечать. Все они от торговца пряностями, и там что-то с поставками связано.

– За них не беспокойся. Я сам с ними разберусь. Но мой вопрос ты оставила без ответа. – Валериан все еще пристально смотрел на сестру сверху вниз.

– Не хочу об этом говорить. Я снова буду чувствовать себя жалкой, а я только разубедила себя в этом. Не настаивай, прошу.

– Что опять случилось у тебя с Эриком? Он причина происходящего? – Валериану казалось, что его вопрос был риторическим, ведь ответ был ему известен, и он был слишком очевиден.

– Лишь отчасти. Я сама виновата. Не следовало помогать ему. – Ариана наконец встала с пола, чтобы хоть как-то поравняться с Валерианом, но все же опустила личико, потупив взгляд. – Скандал с леди Деллой имел свои последствия: ее муж с шайкой приспешников устроил настоящее побоище. Это я знаю со слов Эрика. И вот, я застала его с разбитым лицом, прямиком на крыльце родового поместья ван дер Гардов. Мне показалось, что это просто ужасно, а его общее состояние, внешний вид… Просто по-человечески хотелось помочь. И я помогла. Помогла, использовав зов Светоча.

– Что ты сделала?

– Немного отдала ему своей силы. Всего лишь капельку, пока от прикосновения не начало жечь кончики пальцев.

– Во имя Светоча! Ариана, что ты творишь? Ты не имеешь права использовать силу вот так расточительно и безответственно!

– Я знаю, и мне жаль. Эрик сказал тоже самое.

– Да ну? И почему же он не остановил тебя?

– Наверное, не смог? – принцесса взглянула на брата, точно провинившийся ребенок.

– Ты не можешь вот так поступать с каждым, кто нуждается, по твоему мнению, в помощи.

– Но Эрик не каждый!

– Плевать! Это может погубить тебя. Что скажет Кассия? Она предупреждала.

– Прошу, не говори матери, она не должна знать. Ты обещал мне.

– Я не хочу больше в этом участвовать! – Валериан нахмурился.

– Я понимаю, я… Мне правда жаль.

– Твое простодушие в этом вопросе меня удивляет. А детская влюбленность и вовсе раздражает твоей неспособностью здраво мыслить. Завтра он возжелает возлечь с тобой, и ты отдашь ему себя безо всякого сомнения, явно повторяя судьбу его прошлой жены. Так это следует понимать?

– Не сравнивай меня с ней. Она была не лучше продажных девок до встречи с Эриком.

– Ты не можешь знать этого наверняка. Но очень уверенно идешь по ее пути, продолжая общение с Эриком.

– Ты всегда был против моей привязанности к нему.

– Привязанности или детской влюбленности? Тебе стоит уточнить прежде, чем заявлять подобное. Если же мы говорим о привязанности, то я не против. Обычно ее испытывают к домашним питомцам: к кошкам, собакам, лошадям. Если предположить, что Эрик верный, как дворовая охотничья псина – безусловно, я не против. Но, если мы говорим о влюбленности – да, я не в восторге от происходящего. И то, что ты растрачиваешь на него Светоч, удручает. Мать запрещала тебе это делать!

– Я все понимаю. Но порой не могу поступить иначе. И, возможно, я и, правда, заплачу за это сполна. А, быть может, смогу миновать свою участь, если признаю тот факт, что Эрик общается со мной из жалости и считает меня некрасивой.

– Опять ты за свое?

– Нет. Я не хочу тебя этим удручать, просто закрывая тему, хотела лишь отметить, что, вероятно, это так. Потому что на красивых женщин мужчины засматриваются, задерживают свой взгляд, вожделеют их и всегда желают обладать ими. Эрик же, наверное, будет так вести себя только из благодарности или под угрозой смертной казни. – Ариана грустно выдохнула и, отвернувшись от принца, отнесла все письма на стол.