Из содержания ст. 166, 168 ГК следует, что перечень оспоримых сделок является исчерпывающим: оспоримые сделки – те, которые могут быть признаны судом недействительными по иску лица, указанного в законе. Ни в ГК, ни в Законе об ООО не отыскивается нормы, позволяющей участнику, чьи права нарушены совершением сделки без его согласия, признавать ее недействительной. Неслучайно применение второго подхода, который представляется наиболее справедливым, недостаточно аргументируется судами. Лишь в одном постановлении (см. постановление ФАС УО от 05.09.2005 № Ф09-2813/05-С5) нам встречается указание на статью, в соответствии с которой, по мнению суда, сделка может быть признана недействительной, – ст. 174 ГК.

Действительно, среди всех перечисленных в ГК оснований для признания сделки недействительной в данном случае напрашивается вывод о возможности применения ст. 174 ГК (именно к такому выводу не так давно пришел Президиум ВАС РФ в постановлении от 10.04.2007 № 13104/06[101]). В то же время данная норма регулирует лишь две ситуации: 1) выход лица за пределы полномочий, установленных договором и 2) выход органа управления за пределы компетенции, установленной учредительными документами. Ни одна, ни другая ситуация не подходят к случаю отчуждения участником своей доли – права участника ограничены уставом, однако сам участник не является органом юридического лица. Поэтому, соглашаясь с целесообразностью и справедливостью использования второго подхода (рассмотрения сделки в качестве оспоримой), остается указать на существующий пробел в законодательстве в данном вопросе.

В практике судов различных инстанций можно встретить положительный ответ на первый из поставленных вопросов (см. постановление Президиума ВАС РФ от 20.08.2002 № 1744/02; постановления ФАС ВВО от 12.01.2000 № А43-3249/99-28-124, от 02.03.2004 № А17-155/10; ФАС УО от 08.09.2005 № Ф09-3905/04-С5). Во всех вышеперечисленных случаях умышленное сокрытие имущества достаточно очевидно. Так, например, в одном из дел (см. постановление ФАС УО от 08.09.2005 № Ф09-3905/04-С5) АО получило кредит в банке, и по мере приближения срока его возврата внесло все ликвидное имущество в уставный капитал дочернего ООО. Вступившим в законную силу приговором суда в действиях акционеров выявлен состав мошенничества и установлено, что отчуждение имущества, преследовало цель невозврата кредита. Как следует из другого постановления (см. постановление ФАС ЗСО от 02.03.2004 № А17-155/10), в рамках исполнительного производства был наложен арест на дебиторскую задолженность муниципального унитарного предприятия. Впоследствии выяснилось, что накануне наложения ареста право требования было уступлено по договору другому лицу. Вместо оплаты передаваемого права требования стороны договора цессии предусмотрели зачет, причем требование цессионария к цеденту возникло из ранее заключенного договора займа, срок возврата денежных средств по которому еще не наступил.

В то же время нам не встретилось ни одного судебного акта, в котором в качестве применения последствий недействительности таких сделок предусматривалось бы взыскание всего полученного в доход государства. Так, ФАС УО (см. постановление от 08.09.2005 № Ф09-3905/04-С5) была примененаст. 167 ГК, на основании которой стороны должны были вернуть все полученное по сделке. Действительно, применение специального правила, предусмотренного ст. 169 ГК в качестве последствия недействительности сделки в данном случае совершенно неоправданно. Интересы банка, который лишается возможности получить отданные в кредит денежные средства из-за отчуждения имущества по недействительной сделке, не могут быть удовлетворены вследствие взыскания имущества в доход государства.