– Когда меня наняли, мадам Левассёр уже была больна. Ухаживал за нею доктор Левассёр. И он никого не подпускал близко к жене. Он-то и решил перенести ее в башенку – под тем предлогом, что ей необходим покой.

Все это слово в слово подтверждает рассказ мадам Августы, подумала Клеманс.

– Я возражала. Здоровье мадам Левассёр все ухудшалось, я не понимала, почему доктор так стремится удалить ее на верхний этаж, ведь ей необходима была возможность в любой момент попросить о помощи, находиться в доступном месте.

Клеманс в свое время подумала о том же самом.

– Но я была всего лишь служащей, – добавила Мари Ланжевен с горечью. – Я не имела никакой власти, не могла ничего поделать.