Пепел под созвездиями Вечности Наталия Демиденко

Часть первая: Тропа из пепла.

Мир начинался с пепла.

Говорят, когда-то звёзды пели, а земля дышала магией. Но теперь от тех времён остались лишь обугленные свитки да шёпот ветра, что зовёт на север. В Алтарном городе, где улицы сплетены из теней и лжи, ещё хранят древние карты с отметками забытых храмов. Только безумец поверит, что они ведут к источнику Вечности – к месту, где время течёт вспять, а мёртвые обретают голос.

Но именно такой безумец, с глазами цвета грозового неба и сердцем, закованным в старые раны, находит в руинах библиотеки пергамент, пропитанный запахом дыма. Карта, которую не жгло даже пламя. Карта, на которой отмечен путь через Реквием-реку – границу между миром живых и царством теней.

Бегство неизбежно. Жрецы Культа Пламени уже идут по следу, их факелы выжигают ночь, а Северный Ветер, словно насмехаясь, кружит над башнями, зовя в дорогу. Здесь, среди пепла, начинается тропа, где каждый шаг оплачивается страхом, предательством или памятью. Где даже земля под ногами может оказаться зыбкой пеленой, скрывающей логово древних существ, что помнят, как звёзды ещё умели петь…

И если герои оступятся, мир поглотит тишина.

Глава 1: Тайна старой карты.

Алтарный город никогда не спал. Его узкие улочки, вымощенные плитами с выцветшими рунами, извивались между зданий, чьи стены дышали памятью веков. Крыши, покрытые черепицей цвета ржавчины, нависали над головами прохожих, словно пытаясь поглотить даже слабый свет луны. Воздух был густ от запаха жжёной полыни – жрецы Культа Пламени окуривали улицы каждый вечер, будто пытались выжечь саму тьму, что пряталась в трещинах камней. Но тьма всегда возвращалась.

Именно в такую ночь, когда туман цеплялся за подолы плащей, а в переулках слышался шепот невидимых существ, Лориан пробирался в руины старой библиотеки. Его плащ, пропитанный запахом дождя и металла, сливался с тенями. Глаза, холодные и острые, как лезвие, сканировали каждую трещину в стенах. Он знал, что за ним следят. Не люди – нечто иное. Возможно, духи стражей, когда-то охранявших знания, превращённые в пепел после Великого Очищения. Или сами жрецы, чьи шпионы могли принимать облик воронов с раскалёнными зрачками.

Библиотека, вернее то, что от неё осталось, напоминала скелет гиганта. Обгоревшие колонны, чёрные от копоти, подпирали небо, а обвалившиеся своды открывали вид на звёзды, которые Лориан ненавидел. Они молчали. С тех пор, как он помнил себя, их песня была лишь легендой, сказкой для детей. Но карта… Карта, о которой говорил старый слепец в таверне, могла быть ключом. «Ищи там, где слова превратились в прах», – бормотал тот, запуская кривые пальцы в волосы Лориана. – «Она не горит. Никогда не горит».

Он спустился в подвал, пробираясь сквозь завалы обугленных книг и разбитых статуй. Каждый шаг поднимал тучи пепла, который оседал на губах, горький, как воспоминания. Его факел, украденный у часового у городских ворот, выхватывал из мрака обрывки фресок: лики богов, стёртые временем, битвы с существами, чьи крылья пронзали облака. А потом он увидел её.

Ларчик из чёрного дерева, покрытый паутиной трещин, лежал под грудой камней. На крышке – символ, который заставил сердце Лориана замереть: переплетённые кольца, символ Вечности, запрещённый после восстания Арканов. Внутри, свёрнутый в плотный свиток, лежал пергамент. Он был холодным на ощупь, словно выкован из утреннего мороза, а прикосновение к нему оставляло на пальцах лёгкое жжение. Лориан развернул его, и факел дрогнул, будто испугавшись.

На карте не было ни названий, ни привычных символов. Линии, выведенные серебристыми чернилами, переплетались в лабиринт, ведущий к точке, помеченной знаком шестиконечной звезды – знаком Спящего Левиафана. Но что заставило кровь Лориана стынуть в жилах, так это то, что карта двигалась. Река изгибалась, как змея, горы подрагивали, а в углу, где должен быть север, вихрь из теней складывался в буквы: «Реквием».

– Так вот ты где, крысёнок.

Голос прозвучал сверху, с края обрушенного свода. Лориан резко поднял голову, рука инстинктивно потянулась к кинжалу у пояса. На фоне звёзд, ненавистных и безмолвных, стояла фигура в плаще с капюшоном, отороченным золотом. Знак Культа Пламени – языки огня, вышитые на груди – светились в темноте.

– Думал, спрячешься в мусоре истории? – Жрец спрыгнул вниз, бесшумно, как кошка. Его лицо скрывал маскарон из бледного металла, изображающий плачущую женщину. – Отдай свиток. Или мы вырвем его из твоих рук вместе с кистями.

Лориан не ответил. Он уже бежал через лабиринт обломков, прижимая карту к груди. За спиной раздался свист – сигнал для остальных. Факелы вспыхнули в ночи, и воздух наполнился рёвом пламени, готового поглотить всё на пути.

Но карта, как и обещал слепец, не горела. Даже когда искры касались её краёв, серебристые линии лишь ярче вспыхивали, словно смеялись над тщетной яростью жрецов.

А далеко на севере, за Реквием-рекой, ветер донёс до кого-то запах пепла. И что-то древнее, спавшее подо льдами, приоткрыло один глаз…

Глава 2: Призыв Северного Ветра.

Алтарный город просыпался от криков. Не от человеческих голосов – от воя, что поднимался из глубин земли и раскалывал небо над башнями. Северный Ветер, которого боялись даже жрецы, кружил над улицами, вырывая ставни, срывая флаги с гербами Культа Пламени. Говорили, что это дыхание древнего духа, заключённого в ледяных пустошах за Реквием-рекой. Но сегодня он пришёл не по своей воле.

Лориан мчался по крышам, цепляясь за черепицу, которая крошилась под пальцами. Карта, засунутая за пояс, жгла кожу, словно живой уголь. За ним гнались трое: жрецы в маскарадах из бледного металла, их плащи вздымались, как крылья хищных птиц. Один из них метал огненные клинки, которые оставляли на камнях чёрные шрамы. Другой швырял в воздух горстки пепла, превращавшиеся в стаю раскалённых стрекоз. Третий молчал. И от этого было страшнее.

– Ты думал, сбежишь, крыса? – крикнул жрец с клинками, поджигая деревянный карниз под ногами Лориана. – Северный Ветер не спасёт! Он сожрёт твою душу раньше, чем мы!

Но Лориан уже не слушал. Он прыгнул через провал между домами, втянув в лёгкие ледяной воздух, пахнущий грозой. Где-то внизу, в лабиринте переулков, слышался рёв толпы – горожане, разбуженные хаосом, выбегали из домов, умоляя богов о пощаде. Их молитвы растворялись в вихре.

Северный Ветер настиг его на площади Старых Клятв, где когда-то короновали императоров. Теперь здесь стояла статуя Повелителя Пламени с чашей в руках, из которой лилась вечная струя огня. Ветер ударил Лориана в грудь, сбив с ног. Он упал на плиты, покрытые инеем, и увидел, как воздух над площадью сгибается. Словно невидимый великан протянул руку сквозь завесу миров.

– Беги, – прошелестел голос. Не извне – изнутри, будто лёд раскалывался у него в черепе. – Беги, или они услышат, как звёзды начинают петь…

Лориан вскочил, едва увернувшись от огненного клинка, который вонзился в плиту рядом. Он рванул карту из-за пояса, и серебристые линии на пергаменте вдруг засветились синим пламенем. Не обжигающим – леденящим. Ветер завыл громче, и статуя Повелителя Пламени затрещала, покрываясь паутиной трещин.

– Он вызывает его! – закричал жрец со стрекозами, впервые заговорив. – Разорвите карту!

Но было поздно. Северный Ветер сомкнулся вокруг Лориана, подняв его в воздух, как перо. Мир превратился в водоворот теней и звёздного света. Он видел, как жрецы метали в вихрь огненные снаряды, но пламя гасло, едва касаясь сияния карты. Видел, как трескается чаша в руках статуи, и огонь, столетиями горевший неугасимо, рассыпался искрами.

А потом он услышал.

Звук, от которого содрогнулись камни под ногами жрецов. Звук, похожий на скрежет ледников, на рёв далёкой бури, на голос, который невозможно забыть. Северный Ветер заговорил.

«Ты носишь печать Вечности, дитя пепла», – пронеслось в сознании Лориана. «Но готов ли ты услышать правду? Тот, кто разбудит Левиафана, не сможет спать сам».

– Я не прошу спать, – прошептал Лориан, сжимая карту. – Я прошу дорогу.

Ветер рассмеялся. И тогда вихрь схлопнулся, унося его прочь от площади, через спящие кварталы, к городской стене. Последнее, что увидел Лориан перед тем, как тьма поглотила сознание, – это ворота, украшенные клыками древних чудовищ, и Реквием-реку за ними. Её воды, чёрные как смоль, мерцали под звёздами, которых он всё ещё не слышал.

А жрецы, оставшиеся среди обломков статуи, срывали с лиц маскароны. Их кожа, покрытая шрамами-рунами, дымилась.

– Он призвал Ветра, – прошипел тот, что молчал. Его глаза были пусты, как провалы в ночи. – Значит, Спящий уже открыл глаз. Предупредить Патриарха. Пусть разбудит Пламя…

Но Северный Ветер, теперь свободный, уже нёсся к реке, увлекая за собой запах пепла и обещание бури. Где-то вдали, под толщей вековых льдов, шевельнулось что-то огромное. И тишина, что царила в мире, треснула.

Глава 3: Бегство из Алтарного города.

Лориан очнулся в лодке. Деревянные доски скрипели под ним, а солёный ветер бил в лицо, смешиваясь с запахом гниющих водорослей. Он попытался пошевелиться, но тело отзывалось болью, будто его перемололи в жерновах Северного Ветра. Карта всё ещё была зажата в его пальцах, и серебристые линии пульсировали, словно жилы.