Спустившись по лестнице, Ральф сразу наткнулся на Брил – она с невозмутимым видом наблюдала, как две молоденьких служанки носили воду в кухню.

- Кто позволил отдать ей ключи? – Ральф, не слушая пожеланий доброго утра, швырнул Брил связку, и экономка еле успела её подхватить, прижав к пухлой груди.

- Милорд, но ведь миледи – хозяйка…

- Чтобы близко её не было рядом с ключами! – заорал Ральф, уже не сдерживаясь. – Чтобы пальцем не прикоснулась!

Служанки и экономка смотрели на него, вытаращив глаза, и Ральфу стало стыдно. Впервые он вышел из себя на глазах у прислуги. Да и вообще, впервые вышел.

- Накормить миледи завтраком, - сказал он уже тише, поправляя ворот рубашки и закатывая рукава, хотя в этом не было необходимости, - и в течение часа отправить в город.

- Да, милорд… - растерянно ответила Брил.

- Нет! – одновременно с ней сказала леди Патриция, и Ральф с раздражением обернулся.

- Уедете через час, - произнёс он раздельно, чтобы до неё дошло. – Вы – жена? Жена. Вот и извольте подчиняться мужу.

- Тогда извольте обращаться со мной, как с женой, - сказала она, сверкая глазами.

Красивые, кстати, глаза. Синие. Синий – яркий и необычный цвет. Король тоже это сразу заметил. Вспомнив про Генриха, Ральф разозлился ещё сильнее.

- Вам грех жаловаться, - процедил он сквозь зубы. – Или вы уже потратили все деньги? Так возьмите ещё и убир… уезжайте. Здесь вам делать нечего.

- Да неужели? – последовало в ответ, и маркграфиня смело выдержала его взгляд. – А я говорю – что мне есть чем заняться в вашем замке. В нашем замке.

Брил негромко кашлянула и махнула служанкам, чтобы уходили, и сама на цыпочках исчезла следом за ними. Ральф заметил это и испытал огромное желание точно так же сбежать. Только он уже убедился, что бегство – не выход, если дело касается его жены.

Но теперь, когда ключи были в безопасной удалённости от настырной леди, он немного успокоился и заговорил почти миролюбиво:

- Вы меня не поняли, Патриция. В городском доме вам будет гораздо удобнее. Этот замок – всего лишь дань прошлому нашего рода. Здесь мало слуг, гостей никогда не бывает, да и я сам заезжаю сюда только на день, когда проезжаю мимо.

- Правда? – она похлопала ресницами.

И ресницы, кстати, тоже были отменными – чёрными, что редко встречается у блондинок, и такими густыми, что бросали тень на синеву радужки.

- А ваша экономка сказала, что вы живёте именно здесь, - продолжала жена невозмутимо, - а в городском доме почти не бываете.

Ральф угрюмо помолчал, потому что не слишком приятно попадаться на вранье, а потом сказал:

- В любом случае, я не хочу, чтобы вы здесь жили. Городской дом полностью в вашем распоряжении. Сегодня я уезжаю, мне надо проехать по восточным деревням, но прежде чем уеду, я должен буду убедиться, что уехали вы.

- Вы можете отослать меня, если вам угодно, - произнесла она со сталью в голосе, - можете даже в сани самолично запихнуть, но я вернусь сегодня же. Я вышла за вас замуж и буду рядом с вами, что бы ни случилось.

- Как с вами сложно, - вырвалось у Ральфа. – Я прикажу слугам, чтобы вас не впускали.

- Попробуйте, - бесстрашно ответила она. – Если я замёрзну перед воротами замка, кого накажет король? Привратника, который исполнял ваш приказ, или вас? А уж что скажут люди… - она поцокала языком. – Восьмая мёртвая жена… Не перебор ли?

Упоминание о мёртвой жене подействовали на Ральфа так, словно его пчела ужалила пониже спины.

- Вы меня опять шантажируете, что ли? – хмуро поинтересовался он.

- Вижу, что с вами по-другому нельзя, - она воинственно вскинула голову. – Не понимаю вашего упрямства. Я ничем вам не помешаю. Лишь хочу позаботиться о вас, как положено хорошей жене, и…