Трояни перевернул плотный лист географической карты – решил развлечь себя разглядыванием лицевой стороны. В сочном цвете глянцевое изображение представило заголовок: «Европа. Политическая карта».

– Это какой же год? – подсмотрел внизу. – О–о! До Империалистической войны.

Проследил границы не раздробленной Австро–Венгрии. Нашёл кусочек земли ещё не присоединённый к Италии.

– Да… Италия, Италия, был ли смысл покидать тебя?

Вспомнилось, как согласился на авантюрное предложение Нобиле поехать в Россию.

– Ну что ты будешь сидеть тут… перебиваться разовыми проектами? То какие–то полы на гоночном треке строить зовут, то стену для ангара. Ты уже, небось, забыл, что такое истинная инженерная мысль? А там… ну, посуди сам, с нуля построить воздушный флот. Сразу планируется около трёх десятков дирижаблей, от маленьких на тысяча семьсот кубометров полужёсткой конструкции до двухсот пятидесяти тысяч кубов жёсткой конструкции.

– За сколько лет? – Трояни прервал озвученные фантазии.

– За три–четыре…

Трояни захохотал.

– Совсем не верю в успех. Кто из наших согласился? – всё же поинтересовался.

– Не многие… Ты же знаешь, лучшие инженеры на самолёты или вагоны перешли, – тем не менее, Нобиле держался невозмутимо, – но я подобрал десяток человек… не одни поедем…

Трояни настороженно поджал губы.

– Ты так говоришь, будто я уже согласился. А деньги–то у этих Советов есть? – Трояни смотрел в большие глаза Нобиле.

– Мне их представитель заявил: «Не беспокойтесь – всё будет!» Вот и не беспокоюсь. Кстати, чертежи от «Эн–три» у тебя остались? – Нобиле, как всегда, был предприимчив.

– Да, остались. Правда только первые кальки. Ты же знаешь, в Японию всё отправили. Исправления вносили уже в их экземпляры.

Нобиле удовлетворённо кивнул и изменил тон на более сухой: – Феличе, ну ты подумай насчёт контракта.

Через пару дней Трояни согласился. Подписал контракт на три года. Через неделю упаковал чертежи в ящики. Поставил мелом пометку «Трояни», на что Нобиле заметил: «Ну, так не надо». Стер и написал: «Москва. Нобиле». Прокомментировал: «Тебя же там не знают. Затеряются ящики».

…Трояни растёр подмёрзшие пальцы, расколупал варёное яйцо и надкусил.

– Как же надоели эти яйца. Неизменный бесплатный паёк.

Запил остывшим чаем. Вздохнул:

– Эх, ну что, дирижабль «Вэ–пять», не очень–то ты хочешь получаться.

Конечно, сдаваться негоже, ведь сам наложил на себя обязательства. Что ж, теперь тянуть до конца. Хотя, на самом деле, это же катастрофа. Здесь ничего толком нет… до смешного… банально, бумаги для черчения нет… Или всё же чего–то да есть?… Ну, например, находчивые и сообразительные люди. Вот кто–то из начальников выкрутился – в букинистической лавке скупил по дешёвке старые карты. Ещё есть непомерные амбиции. Едва простейшие деталюшки чертить научились, так сразу возомнили себя инженерами. А культура проектирования? Её ведь десятилетиями набирают. А эти… кусочки из книжек нахватались… наука у них… книжки всякие иностранные увидят, так сразу переводят и печатают без разбора. Никакой систематизации. И читают всё подряд… это ж, какая каша в головах! Про производство, вообще, можно забыть. Десяток разбитых станков прошлого века – это гордо зовётся мастерской. Холодный барак для швей, Чего они там нашьют скрюченными от холода пальцами? А уж клей для швов, не знаю, будет ли держать. Ничего нет, Только нелепые надежды…

Нобиле ещё масло в огонь подливает. Эти его дурацкие амбиции. Любит статусность. В Итвлии был директором огромного завода, а здесь, всего лишь, глава технического подразделения, хотя… сколько там у него сейчас в подчинении? Хвастался: «Двести инженеров, не считая рабочих в лабораториях, цехах, ангарах… не считая полировщиков, художников, расчётчиков… « Да вот только сырой это материал. Из Италии десять человек, тоже не понятно кто… и «целый флот» собрался строить.