Ободзинский, наконец, отложил перо, расплылся в широкой улыбке, обнажив разреженный верхний ряд зубов и прогудел: – Заноз нацепляешь, – чуть отодвинул свободный стул, приглашая Николая всё же сесть рядом. Придвинул к нему исписанные листы бумаги.

– А–а, статья в «Технический бюллетень Дирижаблестроя»? – Николай подёрнул подбородком и пересел на стул.

– Да, хочу чтобы ты посмотрел, вот, думаю, не слишком ли просто написано. Там статьи научные печатают с формулами, а у меня так… заметки, – Ободзинский, как–бы в подтверждение сомнений, покачался из сторону в сторону.

Николай, не медля, вслух прочитал заголовок: «Взлёт корабля», – немного приглушил голос. – «Взлётом дирижабля можно назвать процесс подъёма его с момента отрыва от земли до набора полётной высоты. Взлёт по типу может быть статический, статико–динамический и динамический.

Взлёт будет статическим, когда кораблю даётся определённый процент сплавной силы и он до полётной высоты поднимается исключительно за счёт своей статической подъёмной силы. Моторы при этом работают на минимальном числе оборотов».

Николай посмотрел на Ободзинского. Тот успел достать из ящика стола сухарь и хрумкнул. Замер, ожидая реакции Николая и, будто осознав, что что–то не так, проговорил: – Хочешь сухарик? – сделал движение, намереваясь разломить сухарь пополам.

– Ешь, ешь. Сколько тебя помню, всё сухари жрёшь…

– Ну, что делать, как разволнуюсь, так есть тянет, – Ободзинский, смущаясь, откусил еще и виновато посмотрел на Николая.

– Пока нормально, но как–то слишком уж просто, что–ли, – Николай чуть придавил уголок губы.

– Ну, я и говорю, не могу научно, поэтому тебе и показываю, – Ободзинский слегка потеребил державку пера, не поднимая её со стола.

Николай стал читать вполголоса.

«Во время статического взлёта командир не имеет возможности управлять кораблём при помощи рулей, так как в этом случае поступательная скорость корабля настолько невелика, что встречный поток воздуха почти не имеет никакого влияния на отклонённые рули высоты».

– Вот упоминаешь встречный ветер, а ты так пробовал? Мы же только в штиль на статике взлетаем, – Николай схватил перо, макнул в чернильницу и пометил в тексте, где нужно вставить пояснение.

Ободзинский, стараясь не мешать Николаю, набил табаком трубку. Первые клубы дыма хаотично рассеял рукой.

Николай мельком взглянул на Ободзинского и снова принялся читать.

«Основным типом взлёта является статико–динамический. Кораблю даётся определённый процент сплавной силы, обеспечивающий подъём до полётной высоты. Во время отрыва от земли моторы работают на малом газе. По мере подъёма обороты увеличиваются. И таким образом, командир имеет возможность приобрести нужное динамическое поддержание, регулировать скорость и сохранять нужное направление взлёта. На высоте менее половины длины корабля не рекомендуется давать положительный дифферент кораблю, так как можно задеть нижним рулём землю».

– Да, я помню, как чирканули на «Вэ–два», перепугались же все тогда, – Николай усмехнулся, – добавь, что и на высоте больше половины длины корабля, больше двух–трёх градусов дифферента, тоже опасно. Да, и опять уточни, что против ветра всегда взлетать надо.

Ободзинский кивнул:

– Только вот про динамический взлёт писать нечего, не делал я его никогда.

– Так из нас никто его не делал. Это ж только опытные пилоты в Германии умеют. Просто вставь кусочек текста из учебника, только кавычками обрами, – Николай назидательно указал пером на нужный абзац, – так нас в институте учили, хорошо бы ссылку на источник дать, но если не помнишь…