Я нашла наконец свободу,

Обрела ее в полной мере.

Отрываюсь теперь с ходу,

Вот за это и мщу, веришь?

Мщу тебе так, чтобы стало больно,

Чтобы руки твои дрожали.

Я хочу справиться с ролью,

Но боюсь, что шепнешь, «Дожала».

Помню, давным-давно, когда я была еще совсем маленькой, мама на мой вопрос, почему она одна, отвечала: «Понимаешь, Таечка, человек ко всему привыкает. Пока твоя бабушка была жива и помогала мне с тобой, я не была одна и уж тем более одинока.

А что до мужчины… после предательства твоего отца мне было бы тяжело поверить другому мужчине. А после смерти бабушки у меня осталась только ты. Ты мой смысл в жизни. Когда ты выйдешь замуж и родишь ребенка, внук или внучка станут придавать мне этот смысл. В этом и есть суть жизни. Не переживай, пока мы любим и любимы, мы не одни, не одиноки. Жизнь прожить – не поле перейти. Кому-то везет встретить одного человека и с ним пройти этот путь и рука об руку дальше пойти. А кому-то нет, но это ничего. Тем людям в жизни наверняка дано что-то другое. Вот мне Бог подарил тебя. Самый ценный его подарок».

Мама никогда не жалела о том, что выносила меня и подарила жизнь. Не смотря на то, что из-за меня поссорилась с родителями (вернее, они с ней).

Недавно я как раз думала о том, как сложилась их жизнь.

Взяла мобильник, стала искать совпадения по имени, отчеству, фамилии. Адреса их я никогда не знала.

Шипела, ругалась, никак не могла понять, как же мне все-таки о Жевновых хоть что-то узнать.

Под ногами в это время лежало тело, и слышало все мои возмущенные охи и вздохи.

В конце концов, он решил привлечь к себе мое внимание, ласково лижа мне ступни.

– Чего тебе?

Посмотрела под стол. На меня внимательно и вопросительно смотрели карие глаза. Вопрос читался, «Я могу помочь?»

– Слушай, я тут внезапно захотела узнать, что стало с моими бабушкой и дедом. По маме. Их фамилия Жевновы, как моя. Звали их, если память не подводит, Жевнов Аркадий, а ее – Раиса Жевнова. Девичья фамилия вроде Тернова…

Вот бьюсь-бьюсь, а все никак.

Он смотрит на меня выразительно, косясь на мобилу.

– Говори. Голос.

– Напиши Саше. Он тебе за минуту по базам МВД пробьет всю информацию о них. Москвичи?

– Да, резиденты Москвы.

– Пиши.

И я написала Саше свой вопрос, написала фио бабушки и дедушки, как вспомнила.

Через десять минут он ответил:

– Пробьем по базам. Отвечу через час.

Через час? Надо же, так быстро…

Очевидно я произношу эту реплику вслух, потому что мой пес одаривает меня улыбкой.

– Чего лыбишься, псина?

Улыбка стерлась. В груди закололо.

– Ляг и грей мои ноги, пока я жду ответа.

Мгновенное его подчинение таким приказам до сих пор иногда вызывает чувство острого дискомфорта. Но я не собираюсь сообщать об этом ему.

А через час действительно приходит смс:

«Нашли. У людей с такими именами действительно была дочь, Вера Аркадьевна Жевнова, позже стала матерью Таисии Жевновой. Аркадий Жевнов умер, от инсульта, когда тебе, Таисия, исполнилось шестнадцать. Его вдова пережила его всего на тринадцать месяцев. Инфаркт. Похоронены на Хованском Кладбище. Могу узнать, где именно. Хочешь?»

«Нет. Лучше узнай, где похоронили маму».

«Еще пять минут».

Пять минут я жду, дыханье затая.

«Веру Аркадьевну Жевнову, сорока-пяти лет от роду, похоронили на семейном участке Жевновых на Хованском Кладбище.

Ты легко узнаешь, где участок, в справочной кладбища. Но пока делать этого не нужно. Сама понимаешь, почему. Удачи, Таисия. Рад, что смог тебе немного помочь».

«Много, Саша! Очень много! Спасибо!»

Вот так все было просто? А охранник из хосписа хотел с меня тридцать тысяч.